Мой будущий удел я знаю наперед;

      В наш век степенница по свадьбе через год

      Берет любовника; – единобразье скушно,

      И муж на то глядеть обязан равнодушно.

      Всё это сбыточно, всё это быть должно

      Со мною, как с другим, – так раз заведено.

      Однако до тех пор хотел бы я в Эльмире

      Все видеть способы искусства, средства в мире,

      Рядиться, нравиться, приятной, ловкой быть,

      А более еще, чтоб таковой прослыть;

      Чтоб рой любовников при ней был ежечасно,

      Но ею пре́зренный, рой жалкий и несчастный!

      А я бы думать мог, на этот рой смотря:

      Старайтесь круг ее, а наслаждаюсь я!

      Ребячество, мой друг, ребячество большое;

      И скрашивать на что суждение пустое?

      Скажи, что молод ты супругом путным быть,

      Не в силах качества жены своей ценить.

      Любовь моя к жене род страсти, обожанье!..

      Постой, да ныне мне назначено свиданье.

      Прощай, любезный мой.

      С Аглаей?

      Точно так.

      Ну можно ль предпочесть ее жене?

      Никак.

      Я знаю, что жене супруги должность свя́та,

      А у вертушки той я, может быть, десятый;

      Но с нею в забытьи я время провожу,

      С женою ж разговор едва ли нахожу;

      И наконец тебе доверить можно смело,

      Что ныне, как в суде мое решают дело