«Слава, слава, Мэджекивис!» —

      Старцы, воины кричали

      В день, когда он возвратился

      И принес Священный Вампум

      Из далеких стран Вабассо —

      Царства кролика седого,

      Царства Северного Ветра.

      У Великого Медведя

      Он украл Священный Вампум,

      С толстой шеи Мише-Моквы,

      Пред которым трепетали

      Все народы, снял он Вампум

      В час, когда на горных высях

      Спал медведь, тяжелый, грузный,

      Как утес, обросший мохом,

      Серым мохом в бурых пятнах.

      Тихо он к нему подкрался,

      Так подкрался осторожно,

      Что его почти касались

      Когти красные медведя,

      А горячее дыханье

      Обдавало жаром руки.

      Осторожно снял он Вампум

      По ушам, по длинной морде

      Исполина Мише-Моквы;

      Ничего не услыхали

      Уши круглые медведя,

      Ничего не разглядели

      Глазки сонные – и только

      Из ноздрей его дыханье

      Обдавало жаром руки.

      Кончив, палицей взмахнул он,

      Крикнул громко и протяжно

      И ударил Мише-Мокву

      В середину лба с размаху,

      Между глаз ударил прямо!

      Словно громом оглушенный,

      Приподнялся Мише-Моква,

      Но едва вперед подался,

      Затряслись его колени,

      И со стоном, как старуха,

      Сел на землю Мише-Моква.

      А могучий Мэджекнвис

      Перед ним стоял без страха,

      Над врагом смеялся громко,

      Говорил с пренебреженьем:

      «О медведь! Ты – Шогодайя!

      Всюду хвастался ты силой,

      А как баба, как старуха,

      Застонал, завыл от боли.

      Трус! Давно уже друг с другом

      Племена враждуют наши,

      Но теперь ты убедился,

      Кто бесстрашней и сильнее.

      Уходите прочь с дороги,

      Прячьтесь в горы, в лес скрывайтесь!

      Если б ты меня осилил,

      Я б не крикнул, умирая,

      Ты же хнычешь предо мною

      И свое позоришь племя,

      Как трусливая старуха,

      Как презренный Шогодайя».

      Кончив, палицей взмахнул он,

      Вновь ударил Мише-Мокву

      В середину лба с размаху,

      И, как лед под рыболовом,

      Треснул череп под ударом.

      Так убит был Мише-Моква,

      Так погиб Медведь Великий,

      Страх и ужас всех народов.

      «Слава, слава, Мэджекивис! —

      Восклицал народ в восторге. —

      Слава, слава, Мэджекивис!

      Пусть отныне и вовеки

      Ветром Запада он будет,

      Властелином над ветрами!»

      И могучий