Зашли в кабинет Хариша – секретаря, мужика лет сорока с чем-то. Он дал нам троим бумаги заполнить. Сегодня или завтра едем в полицию регистрироваться.

      Я обернулся, держа в руках листки и не знал куда сесть. Мелькнули искры между мной и ней. Красивая индианка. Черные глаза, явная благосклонная мне улыбка. Пару секунд мы не двигались с места и словно приковали друг друга. Я оценил ее. Не высока. Волосы приятной волной. В джинсах видны симпатичные ноги и бедра. Я не знал языка и молчал. Мой язык онемел от неожиданного изобилия. Еще вчера я был одинок и даже на горизонте никто не намечался. А сейчас на любой цвет и вкус. Во мне просыпался кобель и уже хотелось возгордиться и швыряться претендентками на мое естество направо и налево. Ах, я олух…

      Она опустила глаза и ушла, о чем-то спросив Хариша.

      Погруженный в приятное впечатление, я опять надоедал сестре заполнить за меня скучные формуляры.

      Закончив с этим, мы как только узнали, что нам сразу дают степендию, стремглав помчались вниз в кассу. Быстрая роспись в журнале. Пересчет купюр. Приятный шелест. Ты сам себе кажешься удачником, каких свет не видывал. Миллионер.

      4

      Мы всей компанией договорились отправиться на базар. Всем нужно было что-то купить: замки, шнуры для белья, что-то из посуды. Кому-то требовалась обувь и шмотки.

      И вот, опять встретившись у ворот, где сидели смешные менты-охранники с ружьями, как в блокадном Ленинграде, мы двинулись в первое, считай, путешествие.

      Мы шли неопытной гурьбой, как дурацкое трусливое стадо. На нас постоянно оглядывались, слали воздушные поцелуи, «Хаи!», «Хело!», улыбались и показывали пальцами. Я лично чувствовал себя затравленным зверем, ступая по пыльной обочине, по бокам которой росли кактусы, валялся мусор и кто-то обязательно если не стоял спиной и не мочился на стену, то сидел на корточках, кряхтя и с любопытством бесстыдно глазея на тебя.

      Мы шли мимо лавок, мимо шикарного дома, мимо помойки с какими-то разноцветными обрезками, в которых всегда лежала какая-нибудь корова и жевала их. Мимо автослесарни, где чинили рядом с мотороллерами – второй по популярности транспорт – с прошлого столетия черные долбанные велосипеды, на которых ездиит вся Индия. Мимо храма с увешанными красными материями, с алтарем, в котором воткнута какая-нибудь грубо сляпанная фигура божества (в Агре любят носатого Ганеша), и с выложенным плиткой полом, на котором постоянно сидят, свесив ноги, и ничего не делают люди.

      Наконец мы дошли до перекрестка. Несколько авторикш праздно прели под палящими лучами. Все было в диковинку и я потянулся было за фотиком, но оцепенение и стеснительность помешали.

      Завидев нас, водилы ринулись