По лесам прошла дремучим.

      А сама поет тихонько.

      Проходя, она запела:

      «Тяжелы мои печали,

      И тоска на бедном сердце.

      Пусть тоска сильнее будет,

      Тяжелей печали станут,

      Как скончаюсь я, бедняжка,

      Так с мучением покончу,

      С этой тягостной печалью.

      Бесконечной, горькой скорбью!

      Да, теперь настало время

      Навсегда с землей проститься,

      В Маналу пора сойти мне,

      В Туонелу пора спуститься.

      Обо мне отец не плачет,

      Мать родная не жалеет,

      У сестры лицо не мокро,

      И глаза у брата сухи,

      Хоть уж в воду я спускаюсь,

      В море к рыбам направляюсь,

      В глубину пучины темной,

      В тину, смешанную с илом».

      День она идет, другой день,

      Наконец, уже на третий Достигает края моря,

      Берегов, травой поросших.

      Начинало уж смеркаться,

      Небо темным становилось.

      Там проплакала весь вечер

      И всю ночь протосковала,

      На прибрежном сидя камне

      У широкого залива;

      Дождалась она рассвета,

      Поглядела: там три девы

      По волнам морским стремятся.

      Айно легким, тихим шагом

      Хочет к ним идти четвертой,

      Подойти к ним пятой веткой.

      Быстро сбросила рубашку,

      На осину скинув платье

      И чулки свои на землю,

      Башмаки свои на камень,

      На песок свой крупный жемчуг,

      На прибрежный камень кольца.

      Там надтреснутый утес был,

      Он блестел в далеком море

      И к нему плывет девица,

      До скалы доплыть стремится.

      Но едва туда ступила,

      Отдохнуть присесть хотела

      На растрескавшемся камне,

      На скале, блестевшей в море,

      Как упал вдруг в воду камень,

      Айно на берегу моря

      худ. А. Эдельфельт