– Господи! – воскликнул Заглоба. – В этом наше спасение! Пан Михал, а много ли польских хоругвей? Уж эти коли взбунтуются, так взбунтуются.

      – Гусарская Станкевича и панцирная Мирского стоят в двух днях пути от Кейдан, – ответил Володыёвский. – Будь они здесь, полковников не посмели бы арестовать. Погодите, какие же еще? Драгуны Харлампа – один полк, Мелешко – второй; те на стороне князя. Невяровский тоже объявил, что он на стороне князя, но его полк далеко. Два шотландских полка…

      – Стало быть, на стороне князя четыре полка.

      – И два полка артиллерии под начальством Корфа.

      – Ох, что-то много!

      – И хоругвь Кмицица, отлично вооруженная, шесть сотен.

      – А Кмициц на чьей стороне?

      – Не знаю.

      – Вы его не видали? Бросил он вчера булаву или нет?

      – Не знаем.

      – Кто же тогда против князя? Какие хоругви?

      – Первое дело – венгры. Их две сотни. Затем порядочно наберется хорунжих у Мирского и Станкевича. Немного шляхты… И Кмициц, но он ненадежен.

      – А чтоб его! Господи боже мой! Мало! Мало!

      – Эти венгры двух полков стоят. Старые солдаты, испытанные. Погодите… У пушек зажигают фитили, – похоже, будет бой…

      Скшетуские молчали, Заглоба метался как сумасшедший.

      – Бей изменников! Бей собачьих детей! Эх, Кмициц! Кмициц! Все от него зависит. А он храбрый солдат?

      – Сущий дьявол, на все готов.

      – На нашей он стороне, как пить дать, на нашей.

      – Мятеж в войске! Вот до чего довел гетман! – вскричал Володыёвский.

      – Кто здесь мятежник: войско или гетман, который поднял мятеж против своего владыки? – спросил Заглоба.

      – Бог их рассудит. Погодите. Опять поднялось движение. Часть драгун Харлампа переходит к венграм. Самая лучшая шляхта служит в этом полку. Слышите, как кричат?

      – Полковников! Полковников! – доносились со двора грозные голоса.

      – Пан Михал, крикни ты им, ради бога, чтоб они послали за твоей хоругвью да за панцирными и гусарскими хорунжими.

      – Тише!

      Заглоба сам начал кричать:

      – Да пошлите вы за остальными польскими хоругвями и – в прах изменников!

      – Тише!

      Внезапно не во дворе, а позади замка раздались короткие залпы мушкетов.

      – Господи Иисусе! – крикнул Володыёвский.

      – Что там, пан Михал?

      – Это, наверное, расстреляли Стаховича и двоих офицеров, которые