Отобрал себе бойцов, все они спортсмены,

      «Рукопашка», марш-броски и иные темы.

      Стали лучшими они по стрельбе, учебе,

      Ночевали мы в лесу, как медведь в сугробе.

      На Курилах мы заставы темной ночью «сняли»,

      От служебных всех собак ловко ускользали.

      Всех «орлов» своих учил воевать как надо,

      Их отличные оценки – для меня награда.

      В ШСС перевели волей командира,

      Я и там учил «орлов» честь беречь мундира.

      Строевая, марш-броски сразу нас сроднили,

      На параде и в «бою» лучшими мы были.

      Занимался спортом я, брал «орлов» с собою,

      Побеждали всех подряд боксом и борьбою.

      Завершен мой службы срок, время подкатило,

      Я на пенсию ушел, все в душе остыло.

      (Гражданка)

      Я, пока служил в войсках, институт закончил,

      Стал учитель школы я, и мечту исполнил.

      По «внеклассной» завуч я, воспитатель главный.

      Математика, труды, педагог я славный.

      Понимаю я детей, был для них как братом,

      Дискотеки проводил и не крыл их матом.

      Доброте учил, любви плюс патриотизму,

      Ну, и ненависть к врагу, а еще к фашизму.

      Но всегда меж двух огней наш учитель в школе,

      Давит педсовет, РОНО, ты как раб в неволе.

      А родители порой прибегут с похмелья,

      На учителей кричат, наглотавшись зелья.

      А зарплата, Бог спаси, нищета сплошная,

      Вот особенно у тех, где семья большая.

      И ушел из школы я прямо в коммерсанты:

      Здесь зарплата, и почет, и от фирмы «гранты».

      В девяностые «лихие» трудно было жить.

      И на «стрелках» тех «уродов» приходилось бить.

      Уважали нас бандиты, подскочил авторитет,

      И спокойно дальше жили, «стрелок» больше нет.

      Все бандиты присмирели, к нам соваться не могли,

      Да и мы умнее стали, пистолеты завели.

      Пистолет мой вороненый – коммерсанту друг,

      Две гранаты «РГД-шки», тишина вокруг.

      Вот прошло лихое время, я уехал в дальний край,

      И нашелся здесь, поверьте, в жизни Божий Рай.

      Город «Первого салюта», Белгород родной,

      Город чистый и прекрасный, чем не Рай Земной?

      Где я только не работал за вот эти двадцать лет,

      И в охране, и в колхозе, – а достатка нет.

      Свою оду завершая, Бога Господа молю:

      Дай здоровья, счастья внукам. Я их так люблю.