Полный курс уголовного права. Том II. Преступления против личности. Коллектив авторов
Читать онлайн книгу.
предусматривало в качестве наказания возмещение феодалу рабочих рук. Примечательно, что далеко не все убийства, совершенные по неосторожности, влекли за собой столь мягкое наказание. Например, лекарь подвергался смертной казни независимо от того, «нарочно или ненарочно» уморил пациента. Вместе с тем как казус, т. е. невиновное причинение вреда, квалифицировались действия ездока, который «бес хитрости» (по неосторожности) не смог удержать лошадь, причинившую смерть потерпевшему.
Включение в Соборное уложение 1649 г. нормы о ненаказуемости случайного (невиновного) причинения смерти привело к изъятию из понятия уголовно наказуемого душегубства таких его разновидностей, как самоубийство и внезапная смерть от несчастного случая без покаяния в грехах.[121]
Заметно дифференцировалась и ужесточилась уголовная ответственность за преступления против жизни в эпоху царствования Петра I. В Воинских артикулах (1715 г.) и Морском уставе (1720 г.) все преступления против жизни четко подразделялись на умышленные, неосторожные и случайные убийства. Последняя категория трактовалась как такое «ненарочное убийство, у которого никакой вины не находится». Уголовная ответственность за случайное убийство не наступала. Неосторожные («ненароком и невольно») убийства в самостоятельные составы не выделялись, а рассматривались как привилегированные виды умышленных посягательств на жизнь человека.
Законодательство петровского периода знало уже не только институт стадий совершения преступления (наказуемо было как оконченное убийство, так и «намерение» к убийству, т. е. покушение, приготовление и обнаружение умысла), но и нормы о соучастии. Человек, отдавший приказ совершить убийство либо оказавший помощь убийце «словом или делом», наказывался «яко убийца».
Впервые в рассматриваемых нормативных актах был подробно регламентирован и институт необходимой обороны. Применительно к интересующим нас преступлениям в рамках данного института были не только сформулированы условия правомерности, относящиеся к нападению и защите, но и решены вопросы о ненаказуемости причинения смерти при правомерном «оборонительном супротивлении» и о смягчении наказания за «нарушение правил нужного оборонения».
Выражением антигуманного характера уголовной политики той эпохи следует признать восстановление уголовной ответственности как за оконченное, так и за неудавшееся самоубийство. В первом случае наказанию подвергался труп самоубийцы: тело его волокли по улице и закапывали в «бесчестном месте». Во втором – человека, не сумевшего по тем или иным причинам расстаться с жизнью добровольно, наказывали смертью принудительно.
Умышленные убийства, хотя и подразделялись на простые и квалифицированные, имели одну абсолютно-определенную санкцию в виде смертной казни. Отличались упомянутые виды убийств друг от друга лишь способом исполнения наказания. Простое уб�
См.: Российское законодательство X–XX веков. Т. 1. М., 1984. С. 47–73.