Нерон. Блеск накануне тьмы. Маргарет Джордж
Читать онлайн книгу.
жил у тетки.
По возвращении мать, которая не одобряла актерство, уволила Париса, но было уже поздно: он успел привить мне любовь к театру и, соответственно, к актерскому мастерству.
Став императором, я призвал его ко двору как своего друга, и мать уже ничего не могла с этим поделать.
– Цезарь! – воскликнул Парис.
Лицо его сияло от радости, ну и от пота, конечно, тоже.
– Слава богам, мы вместе, – улыбнулся я. – Что с твоим домом? Он уцелел? Как твои близкие?
Парис был низкорослым, но обладал даром становиться выше, когда играл высоких персонажей. И лицо у него было довольно заурядным, но он, если того требовала роль, умел превращаться в красавца.
Теперь он был самим собой, то есть передо мной стоял мужчина средних лет, средней комплекции с довольно жиденькими волосами.
– Мой дом в Шестом районе, – ответил Парис, – так что он уцелел благодаря устроенной вигилами противопожарной полосе. И да, никто не пострадал. – Тут он рассмеялся. – Кстати, коль твой дворец на том берегу сохранился, а с ним и твой театр, мы в скором времени можем снова начать ставить тогаты[46] и претексты[47].
– Здесь я с тобой согласен: людям нужны зрелища… Особенно после бедствия такого масштаба. Сделаем это и таким образом поможем всем поверить в то, что жизнь продолжается.
– Да, довольно странно, но драма на сцене может послужить лекарством от трагедии в реальной жизни. В постановке на сцене наши личные страдания превращаются в страдания общечеловеческие, они вплетаются в полотно бытия как такового.
– О боги! Сдается мне, что ты ошибся с выбором призвания, тебе бы к философам прибиться.
– Актеры преподносят людям философию на том уровне, на котором те способны ее понять, – высказался Парис. – Такой подход мне ближе, и я полагаю, что он практичнее и полезнее других.
Пока мы говорили, я заметил возле стола с закусками Аппия. Вид у него был потерянный. Закончив разговор с Парисом, я устремился к учителю пения:
– Как же я рад тебя здесь встретить! Когда увидел твое имя в списке уцелевших – это был просто подарок небес.
– А для меня настоящий подарок судьбы то, что ты вспомнил обо мне и моя участь тебе небезразлична, – отозвался Аппий.
– Неужто ты думаешь, что я заброшу мои уроки по вокалу? – Спросив, я рассмеялся, чтобы придать нашему разговору некое подобие легкости, хотя обстоятельства к этому совсем не располагали. – И тут мне без моего учителя не обойтись!
Аппий просто кивнул в ответ: он всегда был довольно мрачным – редко улыбался, а шутил и того реже. Но при всем этом он был превосходным учителем, и благодаря ему я обрел уверенность в том, что смогу выступать перед публикой.
– О, а вот и Терпний! Иди же к нам! – жестом подозвал я любимого кифареда.
Да, Терпний был воистину легендарным кифаредом. Впервые я тайком услышал его игру, когда он сам с собой репетировал в одной из пустых комнат во дворце Клавдия. Тогда, услышав эти божественные звуки, я дал