Их стаи несметные вдаль летят;

      Везде неоплаканных груды тел,

      ¹⁸⁰ Из них расцветает зараза!

      Жены меж них и согбенные матери,

      Все к алтарям, точно к брегу спасения,

      С воплем беспомощным в страхе бросаются,

      И льется песнь —

      Льется отчаянья стон раздирающий.

      Внемли, о Зевсова дщерь! светлоликую

      Яви защиту в горе.

      Его ж, что град жаром жжет,

      Стону радуясь людей,

      ¹⁹⁰ И без щитов, без копий нас терзает, —

      Ареса буйного из края изгони,

      Отбрось врага в глубь морей,

      В терем Амфитриты,

      Отбрось к нелюдимому брегу

      Фракии бурливой!

      Ведь если дань простит нам ночь —

      День взыскать ее спешит.

      ²⁰⁰ О Зевс! Длань твоя

      Молний пламенем грозна:

      Срази его безжалостным перуном!

      Владыка Феб! В помощь нам

      Стрел-заступниц ярый вихрь

      Направь в убийцу с тетивы лучистой!

      Лучистый светоч с гор ликийских принеси,

      Страши врага, жги врага,

      Дева Артемида!

      И ты, моей родины отпрыск,

      ²¹⁰ В митре золотистой

      Веди вакханок резвый хор,

      Ясноликий Дионис!

      Возьми огнь святой,

      Огнь победный, сокруши

      Среди богов презреннейшего бога!

      Вы молитесь, – меж тем, от вас зависит

      Отчизне оборону от болезни

      И отдых от несчастий даровать.

      Внемлите лишь моей усердно речи.

        Не знал я божьих слов, не знал я дела —

      ²²⁰ Не то – без долгих поисков и опросов

      Напал бы скоро я на верный след.

      Но нет; я – поздний гражданин меж граждан,

      И вот наказ мой Кадмовым сынам.

      Кому известно, от чьего удара

      Царь Лаий пал, сын Ла́бдака державный,

      Тот обо всем да известит меня.

      Да не боится он открыть улику

      Сам на себя: вреда ему не будет,

      И лишь страну оставит с миром он.

      ²³⁰ Да не молчит подавно о другом он, —

      Коли убийца был из иноземцев, —

      Казной за весть и лаской награжу.

      А если вы ответа не дадите —

      О друге ли, иль о себе радея —

      То вот дальнейшая вам речь моя:

        Убийца тот, кто б ни был он, повсюду

      В земле, что скиптру моему подвластна,

      От общества сограждан отлучен.

      Нет в ней ему ни крова, ни привета,

      Ни общей с вами жертвы и молитвы,

      ²⁴⁰ Ни окропления священных уз.

      Вы гнать его повинны все, как скверну

      Земли родимой, – так мне бог пифийский

      В пророчестве недавнем