Избранные сочинения в пяти томах. Том 3. Григорий Канович
Читать онлайн книгу.
громко смеялся Иткес.
Воспоминание о Беньямине Иткесе, получеловеке-полуовне, опалило Шахну стыдом и печалью. Хотелось лежать, лежать, не двигаться, не шевелиться, ни о чем не думать – ни о прошлом, ни о будущем, ни о грехах, ни о добродетелях, а только о детстве, об этой большой рыбе, которая поднимается со дна и таращит на тебя до конца твоей жизни свои всевидящие, свои безгрешные глаза.
И вдруг эту тишину, эту благодать пронзил истошный крик о помощи:
– Спасите!
И через мгновение оборванное, безнадежное:
– Спаси!..
А еще через мгновение только один-единственный, бессмысленный, начиненный предчувствием смерти слог:
– Спаа!..
Первой мыслью Шахны было: снова Иткес, снова его соглядатай и мучитель.
Шахна вскочил, словно стряхнул с себя льняные очесы сна. Огляделся.
Из-за ракиты высунулась голова теленка с большими желтыми, как спелый подсолнух, ушами. После некоторого раздумья он двинулся к незнакомцу, ткнулся мордой в его спину, облизал своим льдистым языком.
Шахна вздрогнул от прикосновения, но тут снова услышал:
– Спаа…
На самой стремнине Шахна увидел мальчугана, который то выныривал, то погружался в воду, хрипел, отплевывался, неистово бил руками, как бьет плавниками попавшаяся на смертельный крючок щука, но река была сильней его неистовства, тянула на дно, и у тонущего не было, наверно, уже сил сопротивляться ее упорству и натиску.
Шахна бросился в воду.
Он загребал широко и мощно. Еще там, на родине, в Мишкине, он плавал как рыба – в семь лет, не отдышавшись, перемахивал через Неман на германский берег – туда и обратно.
Шахна настиг мальчика, вытолкнул его из воды на поверхность и, поддерживая левым плечом, попытался свободной рукой выбраться из водоворота.
Но водоворот сцапал жертву и снова потянул в бездну.
Шахна нырнул на дно, вцепился в несчастного и, отталкиваясь от течения, как от стекла, безостановочно задвигал ногами, прорываясь из бездны на поверхность воды.
Теперь уже он не отпускал мальчугана и, фыркая, как лошадь, греб к берегу, где задумчивый теленок жевал талес – бесценный подарок почтенного рабби Элиагу.
Весь низ молитвенного покрывала был изжеван и напоминал измочаленную половую тряпку.
Беньямин Иткес, мелькнуло у Шахны, и ноздри его снова раздулись. Но на сей раз пахло тиной, рыбьей чешуей и нагретой сосновой хвоей.
Несчастного мальчугана рвало. Он блевал на траву, на солнечные лучи, которые вместе с вереницей муравьев сновали между ее стеблей. Видно, муравьи искали своего самого храброго и пытливого соратника, смытого с недружественного континента в гибельную воду.
Спасенный мальчик посинел от холода, от ужаса, от бессознательного счастья. Шахна стоял над ним мокрый, черный, словно пришелец из другого мира.
Когда мальчуган кончил блевать, Шахна принялся растирать его худенькое, белое и нежное, как пух одуванчика, тельце, гладить