Пираты. Альберто Васкес-Фигероа
Читать онлайн книгу.
пень, – спокойно ответил капитан, – единственная забота уважающего себя пирата – разбогатеть до того, как его повесят.
И это хороший метод, так что продолжай хранить молчание, как до сих пор, и доживёшь до старости.
Лукас Кастаньо воздержался от того, чтобы снова открывать рот на эту тему, благодаря чему Жакаре стал первым глубоководным судном, которое изменило стратегию карибского пиратства. Вместо патрулирования между островом Тортуга и Багамами в ожидании огромных галеонов, нагруженных сокровищами и отправлявшихся в конце лета на северный маршрут обратно в Испанию, он выбрал «работать» в водах Барбадоса и Гренадин, выискивая беззащитные грузовые суда, такие как Nueva Esperanza, которые рисковали пересекать океан без охраны Большого флота, отходившего раз в год из Севильи в Индию.
Испанские мореплаватели уже почти столетие понимали, что для плавания в Новый Свет на мало манёвренных галеонах, оснащённых почти исключительно прямыми парусами – великолепными для движения при попутном ветре, но малоэффективными для использования боковых ветров – существовали лишь два логичных маршрута: маршрут «туда», используя пассаты, которые начинали дуть в октябре-ноябре и за месяц доставляли суда с попутным ветром от Канарских островов до Барбадоса, и маршрут «обратно», при помощи ветров, начинавших дуть в середине лета от Багам к Азорам, а оттуда – к испанскому побережью.
Так, казалось бы, простым способом установился непрерывный поток людей и товаров между Севильей, как единственным признанным метрополией портом согласно королевскому указу, и столь обширным континентом, о границах которого всё ещё имели весьма смутное представление.
Для английских, французских и голландских корсаров, получивших от своих королей прямой приказ препятствовать усилению Испании за счёт золота, жемчуга, алмазов и изумрудов из её богатейших колоний, главное было логически понятно – перекрыть поставки этих богатств, даже если это означало отправить галеоны на дно моря. Из-за этого их победы были, безусловно, эффектными, ведь речь шла не о захвате врага или победе в равном бою, а о уничтожении беззащитных транспортных судов с использованием лучших военных кораблей того времени.
Иногда, если ситуация складывалась удачно и представляла минимальный риск, корсары предпочитали захватывать добычу, но это вовсе не было их основной задачей, возложенной на них монархами при выдаче знаменитой каперской грамоты. Поэтому, по сути, корсар не испытывал никаких угрызений совести, отправляя на дно целый флот, даже если это не приносило ему выгоды. Ведь, по правде говоря, они были своего рода «государственными террористами» своего времени, действующими в интересах чисто политических целей.
Это вызывало ненависть у большинства настоящих пиратов, так как бездумное уничтожение огромных богатств, которые могли бы принести пользу многим, казалось им глупой растратой и угрозой безопасности. Они считали, с очевидной логикой, что золото, серебро или изумруды, отправленные на дно моря, не