Пираты. Альберто Васкес-Фигероа
Читать онлайн книгу.
«зимними казармами». Хотя, справедливости ради, под этим громким названием скрывались всего две дюжины глинобитных хижин с соломенными крышами, щедро снабжённых, правда, ромом, отличной едой и женщинами лёгкого поведения.
Таким образом, с полугодовыми каникулами на райском острове – с апреля по сентябрь – и другой половиной года, посвящённой весьма продуктивной и малорискованной работе, Джакаре Джек удавалось поддерживать счастье и удовлетворение среди большинства своей команды. Хотя иногда находились недовольные, настаивавшие на том, что настоящая пиратская жизнь должна быть чем-то большим, чем эта странная смесь торгашества и разбоя.
Ответ шотландца на такие жалобы всегда был одинаков:
– Здесь командую я. И если кто-то не согласен и хочет уйти, пусть поднимет руку, чтобы я смог повесить его на рее. Я не позволю, чтобы какой-нибудь ублюдок дезертировал и выдал, где мы прячемся.
Как можно догадаться, никто никогда не поднимал руку, и жизнь продолжалась своим чередом в те годы, когда Себастьян Эредия Матаморос взрослел среди одних из самых суровых людей на планете.
К шестнадцати годам он уже говорил на трёх языках и знал всё необходимое о мореплавании и оружии. Едва ему исполнилось семнадцать, как заботливая и опытная мулатка обучила его искусству доставлять удовольствие женщинам.
Он также стал экспертом во всех видах азартных игр и мог оставаться трезвым, выпив три кружки рома. В качестве «руководителя операций» он продолжал получать значительную долю добычи, так что его можно было бы считать очень удачливым юношей, если бы не одно «но»: его отец оставался тяжёлым бременем, постоянно напоминая ему о горькой трагедии, омрачившей его детство.
Годы не изменили ни на йоту упрямого молчания и отчуждённости Мигеля Эредии Хименеса, который становился всё более замкнутым и угрюмым. Хотя он больше никогда не упоминал свою жену или дочь, было очевидно, что они не покидают его мыслей ни на секунду, превращаясь в одержимость, которая грозила свести его с ума.
Забота и преданность, с которыми Себастьян ухаживал за отцом, трогали даже сердце шайки головорезов, которые, возможно, не моргнув глазом, перерезали бы горло парализованному, но были тронуты тем, как час за часом, день за днём и год за годом этот весёлый и шумный парень бросал всё, чтобы сесть рядом с отцом и говорить с ним о тысяче вещей, зная, что редко получит ответ.
Только одно занятие казалось приносить счастье человеку, которому, казалось, даже дышать давалось с огромным трудом. Это было погружение в море, когда корабль стоял на якоре в неглубоких водах. Он мог посвятить целый день нырянию, пока не выматывался до полного изнеможения.
Только в такие ночи он спал спокойно и без тревог, будто бы спуск в глубины возвращал его, пусть и ненадолго, в счастливые времена, когда единственной его заботой был поиск прекрасных жемчужин, чтобы обеспечить семью.
В это время его сын зорко следил за появлением акул и барракуд, как делал это и раньше,