Интермедии. Мигель де Сервантес

Читать онлайн книгу.

Интермедии - Мигель де Сервантес


Скачать книгу
только я руку в карман и не найду там спички, я вспомню, что она у вас, и сейчас пойду выкупать ее. Верьте солдатскому слову, что ни за чем другим, а только за этим я и отдаю ее вам. Но если вам не довольно, так я прибавлю еще эту перевязь и эти очки: хороший плательщик все может отдать в заклад.

      Башмачник. Я хоть и башмачник, а человек учтивый и не осмелюсь лишить вашу милость ваших драгоценностей. Пусть они уж останутся при вас, а при мне останутся мои туфли; так-то будет гораздо складнее.

      Солдат. Какой номер этих туфлей?

      Башмачник. Без малого пять.

      Солдат. И я тоже без малого человек, о туфли сердца моего! Потому что у меня нет шести реалов, чтобы заплатить за вас. Послушайте, ваша милость, сеньор башмачник; я хочу импровизировать на эту мысль, которая пришла мне в голову в форме стиха: Туфли сердца моего!

      Башмачник. Ваша милость поэт?

      Солдат. Знаменитый; вот вы увидите. Будьте внимательны!

      Туфли сердца моего.

      А вот импровизация:

      Мне любовь моя – тиранство;

      Ты не веришь в постоянство

      Чувств моих; но предо мной

      Обувь ног твоих, и таю

      И надежду вновь питаю

      Обладать твоей рукой.

      Эти грубые корзины

      Милых ног моей Кристины

      Мне любезны до того,

      Что, в пылу очарованья,

      Я придумал им названье

      Туфлей сердца моего.

      Башмачник. Хоть я и мало смыслю в поэзии, но эти стихи так звучны, как будто их написал Лопе[7]. Уж у меня, что хорошо или что кажется мне хорошим, все это Лопе[8].

      Солдат. Так как, сеньор, вы не считаете возможным поверить мне эти туфли в долг, что не составило бы для вас большой важности, особенно при тех приятных залогах, которыми я не подорожил, то по крайней мере сделайте одолжение, поберегите их для меня два дня, я приду за ними. А теперь скажу я сеньору башмачнику, что на этот раз он ни видеть Кристину, ни говорить с нею не будет.

      Башмачник. Я исполню все, что приказывает мне сеньор солдат, потому что я вижу, на какую ногу он хромает; он хромает на обе: с одной стороны нужда, а с другой ревность.

      Солдат. Ну, уж это не башмачницкого ума дело; чтобы судить о таких предметах, надо иметь классическое образование.

      Башмачник. О ревность, ревность! А лучше-то сказать: ах, бедность, бедность! (Уходит).

      Солдат. Если не будешь смотреть зорко, бдительный страж, так увидишь, как заберутся чужие мухи в тот улей, где твой мед. Но что это за звуки? О, без сомнения, это моя Кристина разгоняет пением тоску, когда чистит или скребет что-нибудь.

      Слышно пение за сценой под звон перемываемой посуды.

      Я твоя, мой пономарь, ты так и знай,

      И на клиросе покойно попевай!

      Уши мои, что вы слышите! Теперь уж нет сомненья: пономарь друг души ее! О судомойка, самая чистая из всех, какие были, есть и будут в календаре судомоек! Ты так чистишь этот фаянс, что, пройдя через твои руки, он возвращается полированным и блестящим серебром; отчего же ты не вычистишь души твоей от низких и пономарских помыслов?

      Входит


Скачать книгу

<p>7</p>

…как будто их написал Лопе. – Лопе де Вега действительно пользовался при жизни огромной популярностью. В Мадриде стало поговоркой: «Все хорошо, что от Лопе». Резкий отзыв Островского о Лопе де Вега в примечании к словам солдата расходится с его же мнением о Лопе де Вега, которое он высказал в рецензии на постановку пьесы «Лучший алькальд – король» в 1877 году. Там он писал между прочим: «Мы далеко не разделяем мнения некоторых критиков, как Бутервек, например, что Лопе де Вега рисовал только благородство, нет, у него можно найти произведения реальные, где испанцы представлены так, как они есть на самом деле, а не такими, какими они хотели казаться».

<p>8</p>

Уж у меня, что хорошо или что кажется мне хорошим, все это Лопе. – Сервантес позволял себе иногда легкую иронию насчет Лопе де Вега. Как умнейший человек своего века, отлично знающий Испанию во всех отношениях, и как истинный реалист, Сервантес не мог не чувствовать напыщенности и далекой от правды идеальности произведений Лопе де Вега. (Прим. перев.).