Я счастье получила в дар. Эмили Дикинсон
Читать онлайн книгу.
а американская, с широким резонансом в Европе.
С. Пероза, итальянский знаток творчества Эмили Дикинсон, писал в предисловии к вышедшему в 1964 году в Милане сборнику переводов ее лирики:
«Бывает так, что волшебство поэзии продолжает жить по ту сторону пространственных границ, за рубежом эпохи. В саду возле дома или замкнувшись у себя в комнате, Дикинсон совсем одна совершила чудо: подарила Америке свой голос истинно лирического поэта, открыла новые горизонты для поэзии и языка, оставила драгоценное наследие. Современнейший поэт даже среди поэтов нашего века, она уловила точку пересечения, если хотите, вневременного с временем».
Лирика Эмили Дикинсон до сих пор сохранила первозданную свежесть и оригинальность, но, порожденная своей эпохой, она кровно и органически с ней связана. В любом стихотворении Дикинсон, даже самом сокровенном или самом философски углубленном, можно найти «точку пересечения с временем», не сиюминутным, а историческим, выпестованным в ходе долгого развития.
Эмили Дикинсон остро ощущала подземные толчки и сдвиги: трещина проходит сквозь сердце поэта. Она была свидетельницей того, как рушатся старые идеалы, как «машинный век» теснит патриархальные сельские общины. Заколебалась даже стойкая вера пуритан – наследие первопоселенцев, ее предков. Не только в Бостоне, культурном центре Новой Англии, но даже в отсталом Амхерсте, городке, в котором Дикинсон провела всю свою жизнь, общество менялось и перестраивалось на ее глазах. Но именно время перемен, время поисков, сомнений и катастроф нередко способствует рождению великой поэзии.
В своих стихах Эмили Дикинсон уподобляет поэзию «молнийным ударам» грозы, высветляющим окружающий мир. Тем самым подлинный поэт берет на себя титаническую задачу, которая требует безмерного напряжения сил. Он как бы сам становится «электрическим эмбрионом». Поэтическая мысль Дикинсон пульсирует яркими вспышками, непрерывно расширяя до космических пределов границы мира, познанного и неизведанного.
Встает вопрос, как могла девушка, почти не покидавшая свой родной дом, накопить такой богатый душевный и жизненный опыт? «Биография – главным образом – говорит о том – как ускользает биографируемый», – некогда заметила в одном из своих писем Эмили Дикинсон.
Про нее говорили, что всю историю ее жизни можно суммировать в трех фразах: «Родилась в Амхерсте. Жила в Амхерсте. Умерла в Амхерсте». Реконструкция ее жизни как будто проста, но в то же время ставит перед исследователем ряд парадоксальных загадок.
Предки Эмили Дикинсон были пуритане, некогда бежавшие из Англии, где они подвергались религиозным гонениям. В середине девятнадцатого века пуританский уклад жизни – уже анахронизм, респектабельная традиция, но в семье Дикинсон он еще держался прочно, что называется, въелся в плоть и кровь.
Дикинсоны принадлежали к верхушке местного общества. На главной улице стоял их каменный дом с садом, а позади расстилался принадлежавший им луг. В поэзии Эмили живут прекрасные тихие пейзажи, внезапно взрываемые бурями и ураганами.
Ортодоксальный кальвинизм учил, что человек изначально греховен и все радости жизни для него запретны. Запрещались танцы, посещение театра. Эмили Дикинсон лишь на фотографии могла увидеть великого артиста Сальвини. Но Амхерст был все же культурным городком. Образование в нем ценилось: нужны были адвокаты, медики, миссионеры. Дед Эмили Дикинсон содействовал созданию колледжа, отец был крупным законоведом, энергичным общественным и политическим деятелем. Сенатор штата и член конгресса, он собирал у себя в доме выдающихся людей своего времени. Суховатый и жесткий ригорист, Дикинсон даже свои отношения к богу оформил вполне официально. После его внезапной смерти в кармане нашли расписку: «Настоящим вручаю себя господу богу». Эмили сказала о нем: «Его сердце было чистым и ужасным – я думаю – что второго такого не существует».
Сухой педантизм отца сковывал молодое поколение: Эмили, ее сестру Лавинию и брата. Ни одному из них не удалось обрести подлинную свободу. «Меня заперли в прозе», – сказала Эмили. В поэзии ее бытуют мотивы бессильного мятежа, неудачных попыток к бегству.
Как вспоминают знавшие ее, Эмили Дикинсон была в юности общительной, веселой, остроумной. Она сыпала шутками, меткими эпиграммами, даже в легком разговоре сквозил острый ум. Училась Эмили в женском колледже, где преподавали языки, литературу, естественные науки. К ее услугам была большая библиотека отца. Она любила Шекспира, Китса, увлекалась новой английской и американской литературой. Ее интересовало творчество женщин: Жорж Санд, сестер Бронте – Шарлотты и «гигантской» Эмили, Элизабет Баррет Браунинг, Джордж Элиот.
В Бостоне уже в тридцатых годах началось брожение умов, но в Амхерст либеральные идеи пришли с большим опозданием. «Вольнодумные книги» в доме Дикинсонов молодежь прятала под крышкой рояля.
Прогрессивные для того времени американские философы и просветители восстали против окостенелых догм мрачного кальвинизма. Наиболее знаменит среди них был философ, поэт и блестящий оратор Ралф Уолдо Эмерсон (1803–1882). Он выступал во многих городах, в том числе и в Амхерсте, со своими