Легенда о Пустошке. Алексей Доброхотов
Читать онлайн книгу.
другим. Не могут мирно соседствовать два антагонистических класса. Не может капиталист заботиться о чаяниях трудового народа. Не бывать реставрации кулачества на селе.
Правда, иногда случались у нее некоторые перепалки с образованной Элеонорой Григорьевной, но в основном по теоретическим вопросам в порядке общей дискуссии. Надежда Константиновна всегда снисходительно относилась к наивным суждениям бывшей учительницы математики и терпеливо выслушивала ее недальновидные воззрения по поводу политической обстановки в мире. Когда же речь заходила о принятии решения и прямом действии, тут не могло быть никаких разногласий. Позиция могла быть только одна и только ее – правильная. Определить направление, двинуться вперед, преодолеть, растоптать, заклеймить и уничтожить. Эту азбуку большевизма она впитала в себя с молоком матери и педантично претворяла в жизнь. С резкой критикой набрасывалась на отдельные проявления мелкобуржуазной морали со стороны некоторых односельчан. Крепко доставалось иной раз не в меру предприимчивой Вере Сергеевне, не единожды уличенной в разложении трудового крестьянства. Однако резкие выступления с жестким требованием прекратить вредоносное самогоноварение всякий раз заканчивались тем, что непримиримый борец с гидрой капитализма не отказывал себе в удовольствии отовариться в лавчонке по сходной цене и на некоторое время затихал. Но еще долго волна праведного негодования клокотала в народных массах и агитировала деда Афанасия отказаться от постыдного попустительства аморального поведения супруги.
Наиболее благодарным и последовательным сторонником активной Надежды Константиновны являлась ближайшая ее соседка Анастасия Павловна. Не даром и дома у них рядом стояли, и происхождение обе имели самое, что ни на есть пролетарское. Не искушенная самостоятельной мыслью доярка поддерживала своего лидера во всех начинаниях. Да и к кому ей еще примкнуть? Одной-то – совсем кисло. Нелюдимая знахарка – себе на уме. Заумная учительница ничего в жизни кроме своих книг не видела. Так и прожила, почитай, в девках. Супруги-самогонщики весь день при своих делах. С ними на лавочке не посудачишь. Осиротела Тоська.
Совсем опустела Пустошка. И хотя не все жители одинаково любили Надежду Константиновну, каждый почувствовал сжимающую грудь тоску, образовавшуюся с ее уходом, словно откачали воздух из самого сердца.
Да, многим приходился не по нраву ее жесткий непреклонный характер, особенно проявивший себя под конец жизни, когда отрешенная от власти она метала громы и молнии во всякого, кто хоть на миг усомнился в неизбежности победы коммунизма во всем мире в перспективном развитии общего исторического процесса.
«Без паники, товарищи, – призывала она колхозников, – Новая Экономическая Политика – это всего лишь временная уступка империалистическому окружению. Партия все держит под своим контролем. Партия нас в беде не оставит. Терпение,