«Да будет всякому ведомо, что по власти всемогущего Бога, любезная наша Тетка, государыня императрица Елисавет Петровна, самодержица всероссийская, чрез жестокую болезнь, от сего временного в вечное блаженство сего декабря 25 дня отиде, оставя нам в самодержавство прародительский всероссийский императорский престол, яко сущему наследнику по правам, преимуществам и узаконениям принадлежащий… Мы ныне взошед… на всероссийский наш наследный императорский престол… за главное правило поставляем… во всем подражать как Ее Величества (Елизаветы Петровны. – Т. А.) щедротам и милосердию, так во всем последовать стопам премудрого государя, Деда нашего, императора Петра Великого, и тем восстановить благоденствие верноподданных Нам сынов российских. И дабы все, как духовные, так и мирские о том, ведали, и Нам, яко истинному и природному своему Государю императору, верно и нелицемерно служили, и в том присягами утвердили» (Из манифеста «О кончине государыни императрицы Елисаветы Петровны и о вступлении на престол государя императора Петра Третьего. Полное собрание законов Российской империи. Собрание I. Т. 15: С 1758 по 1762. СПб., 1830. С. 875).

«Бесконечна будет навеки память в бозе опочивающей государыни императрицы (Елизаветы Петровны. – Т. А.). Бесконечно и наше к подателю всех благ благодарение, когда видим, что его императ. величество, вступя, на прародительский престол, милосердие и щедроты на всех изливает, как милосердая Елизавета, и к трудам в государственном правлении спешит и прилежит, как неутомленный Великий Петр; а ее величество государыня императрица (Екатерина Алексеевна. – Т. А.), непрестанно посещая тело любезнейшей тетки и смешивая свои слезы со слезами приходящих для прощания, самое то бремя на себя снимать является, которое налагает на нас естество и усердная любовь к имени и крови Петра Великого» (Из описания кончины Елизаветы конференц-секретаря Волкова // Соловьев С. М. История России с древнейших времен. Т. 25, кн. 13. М.: АСТ; Фолио, 2002. С. 8).

«Божиею милостию Мы Екатерина Вторая, императрица и самодержица всероссийская, и прочая, и прочая, и прочая.

«…несмотря на все милости императрицы во всех перечисленных случаях, она питает ко мне величайшее нерасположение за то, что я был слишком близок к покойному государю, предполагая, хотя и несправедливо, что я одобрял действия покойного по отношению к ней. Один вид мой должен ей напоминать дурное обращение с ней государя, часто проявлявшегося в моем присутствии. Естественно, что у нее есть прямое отвращение к делам, доходящим до нее чрез мое посредство» (Донесения прусского посланника Гольца Фридриху II о восшествии на престол Екатерины Великой // Екатерина. Путь к власти / Якоб Штелин. Мизере. Томас Димсдейл. Мари-Даниэль Корберон. М.: Фонд Сергея Дубова, 2003. С. 243)

«Убедительно прошу вас не спешить с приездом сюда, потому что ваше пребывание при настоящих обстоятельствах было опасно для Вас и очень вредно для меня. Переворот, который только что что совершился в мою пользу, похож на чудо. Прямо невероятно то единодушие, с которым это произошло. Я завалена делами и не могу сделать вам подробную реляцию. Я всю жизнь буду только стремиться быть вам полезной и уважать и вас и вашу семью; но в настоящий момент все здесь полно опасности и чревато последствиями. Я не спала три ночи и ела только два раза в течение четырех дней. Прощайте. Будьте здоровы» (Из письма Екатерины II С. Понятовскому, 2 июля 1762 года // Записки императрицы Екатерины Второй. М.: Орбита, 1989. С. 561).