Николай ворвался в квартиру и, скинув куртку, бросился в комнату средней дочери, где стояло большое зеркало. Посмотрев в него, Комаров застонал. Раньше ему не приходилось приседать или нагибаться, чтобы увидеть себя в полный рост, макушка находилась аккурат у верхней черты. Сейчас же отражение упиралось в верхнюю планку переносицей. Артист согнул руку в локте, наблюдая, как под кожей перекатываются мышцы. И, наконец, сорвав рубашку, провёл ладонью по мускулам торса.

      – Коля…

      Неожиданно вошедшая Лена охнула и застыла, глядя на преобразившегося мужа, а тот продолжал искать и находил новые изменения. Нос слегка заострился и приобрёл резкие очертания, губы казались тоньше, лицо костистее. Глаза увеличились, их разрез несколько изменился, а суженые зрачки на большой радужке производили жутковатое впечатление.

      Трансформации подверглись и руки: они выглядели массивнее, но в то же время длиннее и изящнее, чем раньше, и кроме того…

      – Лена, – взвыл Комаров, – Леночка! Что же это, господи?!

      И показал жене раскрытые ладони, на каждой из которых рядом с мизинцем вырос ещё один: то ли рудиментарный9, то ли настоящий палец.

      – Леночка, Леночка, – в отчаянии бормотал Николай, тяжело опускаясь на кровать. – Это всё она – темнота, она что-то сделала со мной.

      Жена кинулась к Комарову и, обняв его, заплакала.

      – Коленька, – всхлипывая, говорила она, – зачем ты так расстраиваешься? Меняешься, ну и что? У тебя же есть я, дети, мы тебя любим и всегда будем любить. А что касается работы, то не уволят же тебя из театра, ты ведь стал ещё красивее, необычнее.

      – Ты не понимаешь, Лена, – стонал Комаров, – я себя теряю. В голове у меня всё мешается, мысли странные приходят, кошмары снятся. А вдруг однажды утром я проснусь и тебя не вспомню.

      – Я не допущу этого! – твёрдо сказала женщина. – Ты меня любишь?

      – Больше жизни!

      – Тогда повторяй это ежесекундно, и никогда не сумеешь забыть ни меня, ни детишек.

      Николай встрепенулся.

      – А, кстати, где они?

      – Юленька спит, Лиза на кухне рисует…

      – А Миша?

      Лена испуганно посмотрела на мужа.

      – Он ещё не вернулся. Ох, Коля….

      Не успел Комаров осознать услышанное, как раздался голос дочки:

      – Мама, папа, смотрите, Мишку по телевизору показывают.

      Зажав рот ладонью, чтобы не закричать, Лена слушала новости, а бледный Николай сидел рядом, бессильно опустив руки.