Дважды отважный. Сборник рассказов. Геннадий Геннадьевич Кожемякин
Читать онлайн книгу.
часто давал интервью и проводил встречи с читателями. Кроме того он старался лично отвечать на письма соотечественников. Справедливости ради, нужно отметить, что писем этих с каждым годом было всё меньше. Занималась заря качественно новой литературы! Менее качественной, но дерзкой.
– Нет уже прежнего читателя – рассуждал Шувалов, попирая скрипучие половицы своей древней дачи, новомодными сланцами. – Да и нет предпосылок для существования того читателя! Вдумчивого, благодарного, снисходительного… Читателя – с большой буквы! Попробуй, посели зеркального карпа в воду грязную! В водицу – не чистую! – горько размышлял Шувалов. – А тут ещё повсюду эта вечная суета, компьютерные книги… Эрзац! Повсюду эрзац!
Нет, были в жизни Шувалова и творческие вечера и пытливые студенты с их бойкими расспросами о личной жизни писателя… Много чего было. Но как то всё – не так.
Однажды, на одной из встреч с победителями школьной олимпиады по литературе, Александр Мстиславович рассказывал о махровой сусловской цензуре, о том как десятилетиями лежали «в цензорских столах», лучшие из его рукописей! Как «литнадзор» правил его тексты, заставляя выкидывать из них наиболее острые и злободневные куски! В самом начале этой его исповеди – проповеди, его речь прервала уверенная в себе девочка, с пытливым взглядом имени Отара Кушанашвили. По – взрослому прихватив губами дужку своих очков, она, волнуясь, затараторила:
– Александр Мстиславович! В своих лучших произведениях вы нам нередко, постулируите о том, что грешно впадать в уныние, нужно бороться, с трудностями… и сложностями! А ведь и вашем случае, можно было поискать куда как более креативные выходы из проблемы с цензорами! Вот скажите на милость – Вы пытались создать своё, пусть и небольшое издательство, к примеру? А если б создали? Кто б тогда помешал Вам издавать не только самого себя, но и других, близких вам по духу творцов! Хлопотно? – Да! Тысячу раз – да! Но разве подобная цель не заслуживает хлопот и усилий? Мне думается – это было не более хлопотно, чем пробивать твердокаменные лбы застойных цензоров!
И завершив свой вопрос – инструктаж, девушка победоносно воцарилась на стуле.
Шувалов отвечал ей долго и обстоятельно. Он горячился и брызгал слюной. Юное дарование сопело и ёрзало, а под конец обиделось и демонстративно покинуло торжественное мероприятие. Осадок у Шувалова остался надолго! Он многое переосмыслил и понял с тех пор. И самое главное – никогда уже не заговорить ему с этими юными вундеркиндами на одном, так понятном ему языке! Языке Пушкина, Чехова и Шувалова! А ведь контакт с молодёжью, большому художнику необходим. Беда…
А между тем, стайки творчески настроенных юнцов, продолжали бойко терзать писателя, где бы тот не появился. Козлобородые юноши, и по творчески неряшливые девы, многозначительно и по – свойски кивали писателю, одновременно всучивая свои многокилограммовые литературные опыты. Он брал. Он никогда не отказывал.