«Последний Хранитель Многомирья». Книга третья. «Возвращение». Светлана Шульга
Читать онлайн книгу.
мне об этом?! – всполошилась муфлишка и погладила Шэма по загривку, как бы давая ему понять, что вовсе не хотела обидеть.
– Глупая муфлиш-ш-шка, и память короткая, – пропищало из-за ворота у Хомиша. – Я же говорила ей, сколько раз говорила, что ведмеди могут говорить со своим хозяином, – норна показалась и глянула на Лапочку. – Не знала, что скаж-ж-жу это, но порой ведмеди сообразительнее иных муфлиш-ш-шек. Шэм знал, кого выбирать новым хозяином. Шэм выбрал Хомиша хозяином.
– В таких случаях я слышу то, что мне хотелось бы услышать, и не слышу того, о чем слышать мне ни к чему,– надменным голосом парировала Лапочка. – Поэтому скажи-ка мне, Афи, с чего ты взяла, что Шэм выбрал хозяином Хомиша? А? Я, безусловно, не против, и Хомиш уже не юнец, – Лапочка смерила шедшего рядом муфля глазами и перевела взгляд на норну, что выбралась из-под кафтана и устроилась на плече.
Покачивающаяся в такт ходьбы норна представляла собой жалкое зрелище, впрочем, как и все в этой компании путников. Помятое шерстистое тело Афи было грязным. Поломанные крылья свисали, но глаза ее были полны решимости.
– Хомиш-ш-шек не юный, – громко вещала Афи. – Хомиш-ш-шек самый отважный из всех муфлей, кого видела Афи, а Афи, уж поверь, Лапочка, видела всех муфлей всего Многомирья. А уж как он замахивался на великантеров…
– О, прошу, побереги мои уши, – взмолилась Лапочка, перебивая Афи, и демонстративно зажала оба уха лапками. – Я наслышана, как отважно Хомиш бился с великантерами. Да, да, Хомиш, – она отвела лапы от головы, вновь включаясь в разговор с муфлем, – и это не усмешка. Вовсе не усмешка. Ты, и верно, стал другим. Совсем взрослым, что ли. Если б была у меня шляпка, я бы сняла ее перед тобой. Судя по тому, что я вижу на твоей щеке, и по тому, что нарассказывала Афи, ты стал смельчаком. Хоть и бесцветным. Но не удумай, это тоже не усмешка. Быть бесцветным тебе даже идет, и даже шрам вот этот, – Лапочка несмело указала пальчиком на левую щеку муфля. На ней краснела вспухшая отметина от великантерского копья. – Хотя я глупость сказала, да? – она прикусила пальчик. – Конечно, глупость! Как может идти бесцветность муфлю? Может, ты стал бесцветным оттого, что осмелел? Опять глупость сказала. И вовсе я не о том. А о том, с чего зверю выбирать хозяина? Звери любят свободу.
Ведмедь замотал огромной головой, давая понять, что ему надоело и уже не по нраву, когда о нем говорят так, словно сам Шэм где-то не с ними в походе и не везет их домой.
– С того, – успела вставить словцо Афи, – ты вспомни: говорила ведь, бескрайллион раз говорила! Когда ведмедь оборачивается и становится людышеподобным, он может говорить, и все его всенепременно понимают. Но стоит ему вернуться в свое истинное обличье зверя, и он лишь рычит, но зато мысленно соединяется со своим хозяином, но только с тем, кого сам таким выбрал. Уразумеешь?..
Снежные горные кряжи, то тут, то там словно бы вспуганные и кровоточащие красными стволами исполинских деревьев ципорусов, наконец изменились.
Кровавые ципорусы заменили незнакомые Хомишу редкие кусты и деревья. В отличие от пугающе