Протокол Тишины. Сергей Нижегородцев
Читать онлайн книгу.
структура с переплетёнными цепочками.
– Этот полимер меняет свою конфигурацию при достижении определённой температуры, – продолжил Иван, активируя симуляцию. – Смотрите.
На голограмме внешняя оболочка капсулы начала реагировать на виртуальный нагрев. Из гладкой поверхности медленно выдвинулись аэродинамические стабилизаторы, формируя тормозные плоскости.
– При взаимодействии с атмосферой на гиперзвуковых скоростях температура поверхности достигает критических значений. Наш полимер использует эту энергию для структурной трансформации, – Иван провёл рукой по воздуху, замедляя симуляцию. – Видите? Капсула сама формирует необходимые тормозные поверхности именно там, где нужно, и именно тогда, когда нужно.
Рамирес подошёл ближе, его скептицизм сменился профессиональным любопытством.
– Такой материал существует?
– Прототип разрабатывался в московском филиале, – ответил Иван, стараясь говорить ровно. – Мы называли его адаптивным полимером. Основа уже есть, нужна доработка для наших скоростей.
Блейк на экране подался вперёд:
– Насколько это реализуемо?
– Теоретически обоснованно, – Иван развернул дополнительный экран с формулами. – И первые лабораторные тесты базовой версии были успешны. Не для таких экстремальных условий, но принцип доказан.
Джоан быстро делала заметки в планшете:
– Кто руководил этой разработкой в Москве?
Иван на мгновение застыл. В конференц-зале повисла тишина.
– Доктор Зорина, – произнёс он наконец. – Алёна Зорина.
Тишина в конференц-зале стала осязаемой. Имя Алёны Зориной повисло в воздухе, словно призрак, материализовавшийся среди голографических проекций и цифровых диаграмм. Иван почувствовал, как взгляды всех присутствующих обратились к нему – с любопытством, удивлением, а у некоторых даже с сочувствием. Слухи о его прошлом, видимо, просочились даже через океан.
Джеффри Коулман, инженер по материаловедению, прервал неловкое молчание. Он потёр подбородок, изучая голографическую модель полимера, висевшую в центре зала.
– Но полимер же экспериментальный… не проверен в реальных условиях, – произнёс он с нотками сомнения в голосе. – Мы говорим о материале, который должен выдержать температуры, способные расплавить большинство известных сплавов.
Иван посмотрел на Коулмана – не с раздражением, а с каким-то внутренним огнём, который внезапно разгорелся в его глазах.
– Не проверен – потому что никто не рисковал, – ответил он твёрдо. – А мы рискуем каждый день, даже просто моделируя капсулу. Каждый расчёт, каждая симуляция – это уже риск. Риск ошибки, риск неверного направления.
Его слова эхом разнеслись по комнате. Никто не перебивал, даже Рамирес, обычно готовый оспорить любое смелое заявление.
– Разница между теоретиком и инженером в том, – продолжил Иван, обводя взглядом присутствующих, – что инженер понимает: в какой-то