Закончился последний урок во второй смене и Надя собралась домой. В надежде, что Федор хотя бы сегодня придет вовремя, она спешила приготовить ему ужин. Привычным движением собрав в стопку тетрадки, затолкала их в портфель, но, задумавшись на секунду, достала обратно и оставила на столе.

      «Завтра проверю» – подумала. Ей хотелось, чтобы ничто им не мешало сегодня поужинать не торопясь, всей семьей.

      Войдя в подъезд своего дома, Надя услышала голос Федора и обрадовалась. Ожидание не обмануло ее – муж пришел пораньше.

      – Не плачь, все устроится, – тихим голосом уговаривал он кого-то.

      – Я не могу так больше, – женский голос переходил на всхлипы.

      Надя замерла. Кровь прихлынула к вискам и во рту появился какой–то металлический привкус. Казалось, ступени лестницы ушли из под ног, а сами ноги сделались ватными и не хотели слушаться. Не осознавая себя, она медленно посмотрела вверх. На площадке перед их квартирой Федор обнимал какую–то женщину.

      – Не приходи сюда больше, – ласково просил он. – Дай мне время.

      Женщина резко оттолкнула его и бросилась вниз, но, столнувшись с Надеждой, на секунду замерла и опрометью выбежала из подъезда.

      Надя, словно во сне поднялась на свой этаж. Федор стоял, уткнувшись головой в дверной косяк. Она тихо подошла сзади и тронула его за плечо.

      – Я же просил тебя! – вымучено произнес он, поворачиваясь лицом. – Надя!!!

      – Что с тобой, Феденька? – еле слышно спросила она, глядя в его глаза.

      – Ты давно пришла? – зачем–то спросил муж, пытаясь, видимо, сообразить слышала ли она их разговор.

      – Только что. Почему ты спрашиваешь?

      – Она неотрывно смотрела в его глаза и ждала, что он сейчас скажет: «Надя, это все твой сон. Ничего не было.»

      Из ослабевших рук выпал портфель. Федор быстро нагнулся и, подняв его, стал открывать ключом дверь квартиры.

      – Родители, наконец-то! – услышали они голос сына. – Я кушать хочу, мамулечка....

      – Да, Сереженька, – отозвалась Надя, не спуская с Федора глаз. Муж в свою очередь бросал на нее настороженные взгляды.

      – Сейчас я вас покормлю, родной, – добавила каким–то не своим голосом.

      Она не помнила как накрыла на стол. Усадив их ужинать, ушла в другую комнату, сославшись на головную боль. Начать разговор с Федором не было сил. Она боялась услышать правду.       Федор, в свою очередь, не спешил подойти к жене. Наконец, отправив сына