Лёнька. Украденное детство. Павел Астахов
Читать онлайн книгу.
Петька-боцман и хромой конюх Прохор стояли ближе всех к крыльцу, украшенному когда-то богатыми резными наличниками вдоль ската крыши и перил, и наблюдали, как фрицы раскидывают большое полотнище красного флага, занявшее чуть ли не весь крылечный навес.
– Ишь ты! Чистый атлáс или даже шелк, – прищурившись, гадал Петька, знавший толк в тканях и товаре. Недаром он несколько раз тянул баржи с текстильным грузом и мануфактурой на своем буксире. Если рейс проходил ночью, то Петька с матросами перебирался под прикрытием темноты на груженую баржу и вскрывал тюки и коробки с товаром. Он не считал это воровством, а скорее приработком за «вредность». После очередной жалобы на недостачу во время такой буксировки Петьку и списали на берег за недоказанностью хищения. Тем не менее в деревне он считался знатоком не только по женскому вопросу, но и по части модной галантереи. Сельский конюх Прохор Михайлович, тяжело опиравшийся на суковатую ореховую палку, служившую ему костылем, разгладил морщинистой широкой ладонью редкие грязные волосы и поддержал его товароведческие рассуждения:
– Ну да. Ежели разрезать его по этим полоскам и чуть подкоротить, то можно легко четыре флага нашенских сшить! А можно и рубаху скроить красную, пасхальную. Э-э-э! Не напирай, бабы! – последняя фраза была обращена к тем женщинам, которые сгрудились в пугливую и волнующуюся пеструю массу позади мужиков. В этой толпе было сложно опознать даже знакомых жителей деревни – так изменились их напряженные, исказившиеся от испытаний лица. Солдаты закончили свою знаменосную миссию и оправляли чуть растрепавшуюся форму и амуницию.
На порог вышел однорукий староста Яков Бубнов, с ним рядом – молодой подтянутый офицер, а за ними какой-то пожилой мужчина в штатском. Офицер снял и поигрывал черными кожаными перчатками, перекладывая их из руки в руку и периодически ловко хлопая ими себя по ляжке, обтянутой черным шерстяным галифе, заправленным в высокие хромовые сапоги. Староста, он же бывший председатель колхоза, единственной рукой устало смахивая со лба предательские капли выступавшего то ли от жары, то ли от напряжения пота и вслушиваясь в разговор немцев, начал переводить громко вслух:
– Това-а-а… то есть граждане крестьяне! Господин помощник нового коменданта нашего района сказал, что немецкие войска заняли полностью нашу область и район. Потому теперь они установили свою администрацию везде в районах по всей области. На пять деревень в нашем селе будет своя комендатура, а здесь, в вашей деревне, только одно подразделение. Здесь будет пункт. Такой же поставят в соседней деревне и в остальных. Для того чтобы ходить в лес или в поле, за деревню или в другую деревню, надо получить документ, пропуск. Аусвайс называется. Ну, такое разрешение от новых властей. Кто пойдет без такой бумаги, будет назван мятежником, партизаном и будет наказан. На первый раз будут пороть, а в следующий раз расстреляют. Вот так-то.
– Слышь, Ефимыч, а ребятишкам в школу как же? – поинтересовалась какая-то женщина.