История целибата. Элизабет Эбботт
Читать онлайн книгу.
чем к Августину.
Однако вскоре Августин понял, что не сможет сдерживать собственную похоть, пока его дитя-невеста подрастет. Вместо того чтобы дать бой своему непокорному половому члену, он снова обзавелся любовницей. Как потом он не раз повторял: «закон наших членов борется с законом нашего разума»[165].
Член Августина был настолько непокорным, что вскоре у него возникло отвращение к эрекции, «этому животному движению… против которого надлежит бороться скромности». Страсть, писал он, это то, что «восстает против решения души в необузданном и уродливом движении»[166]. Августин полагал, что эрекция непристойна и потому после грехопадения мужчины и женщины должны были прикрывать свою похоть фиговыми листьями. Женщины тоже испытывают сексуальное возбуждение, допускал он, вместе с тем полагая, что они прикрывают свою наготу прежде всего, чтобы предотвратить возбуждение мужчин.
В период между отношениями с любовницей и женитьбой Августину снизошло озарение, подобное тому, о котором апостол Павел говорил в Послании к Римлянам:
ни пированиям и пьянству, ни сладострастию и распутству, ни ссорам и зависти; но облекитесь в Господа нашего Иисуса Христа, и попечения о плоти не превращайте в похоти[167].
Придя в возбуждение, он воспринял эти слова как призыв к отречению от сексуальности. Наконец-то его мать частично добилась своего. Ее сын перешел в христианство, но отверг супружество. «Ты обратил меня к Себе, – позже в молитве Августин обращался к Христу, – я не искал больше жены, ни на что не надеялся в этом мире»[168]. Бывший распутник всю оставшуюся жизнь соблюдал целибат. Адеодат был единственным внуком, которого он подарил своей матери.
Как и многие новообращенные, Августин стал ревностным поборником новой религии. С особой твердостью и непреклонностью он относился к соблюдению целибата – главному пробному камню его перехода в христианство. Он всеми фибрами души ненавидел половой акт, как и следовало ожидать от новообращенного мужчины, давшего обет безбрачия, и замечал, что ничто так не обрушивает «мужской разум вниз с высоты, как женские ласки и соединение тел, без которого нельзя иметь жену»[169].
Но похоть, в которой у него не было нужды и к которой он не стремился, продолжала его изнурять. По ночам сны предавали его сексуальными видениями, и его измученное тело отвечало тем, что, проснувшись утром, он видел: ночью, во сне, помимо воли у него произошло семяизвержение. Это была та самая примитивная похоть, которая терзала Августина и в сочетании с его манихейским прошлым определяла его теологические взгляды, в которых похоти выносился суровый приговор.
На протяжении долгой жизни Августин изложил свои взгляды на сексуальные отношения и целибат в ряде произведений, большую часть которых продолжают широко изучать и сегодня[170]. Он писал о том, что половой акт есть зло, если он совершается в порыве
Romans 13:13–14.
Там же, 193.
К их числу относятся следующие: