Они шли медленно, их вымотали холод Карадраса и утомительная дорога, полная опасностей. Даже Мерри и Пиппин, обычно готовые к любым приключениям, потеряли энтузиазм, хотя и не жаловались. Никто не жаловался, но каждый ощущал на себе тяжесть Кольца, особенно те, кто был чуток к его зловещей силе.

      – Manen na? Ata? (на синдарине: «Что такое? Опять?») – спросил Арагорн, поравнявшись с остроухим другом. Леголас прищурился и настороженно посмотрел в сторону тропы, пальцами машинально касаясь лука, словно чувствовал что-то неуловимое.

      Арагорн тоже заметил всадников: сперва это были обычные встречные звуки, что сопровождали их, когда они только покинули Ривенделл. Тогда этот шум не вызывал подозрений, ведь эти земли ещё не тронула война, а близость к лесам позволяла встретить не только мирных путников, но и волков. Однако с тех пор, как Братство продвигалось всё дальше, Арагорн несколько раз слышал неугомонный топот копыт – и, похоже, тот звук следовал за ними. Только теперь он различал чёткий ритм двух пар копыт, быстро идущих галопом.

      Он поделился своими опасениями с Гэндальфом, Гимли и Боромиром, но Леголасу говорить об этом и не было нужды – слух эльфа был настолько острым, что он мог услышать преследователя, не наклоняясь к камням и не прислушиваясь.

      – Uin ú-dalath… (на синдарине: «Это не просто путник…») – тихо выдохнул Леголас, не отрывая взгляда от дороги. – Le no minno menna raitha vi rîn. (на синдарине: «Кто-то идет целенаправленно по нашему следу.»)

      Арагорн знал, что эльф прав. Как следопыт, он тоже понимал, что их приближение не останется незамеченным. Вскоре они достигли низины, и было очевидно, что без привала