Дыханьем вешнего тепла

      В морозный день наполнен ветер.

      Ты мне дороже всех на свете,

      Ведь я всю жизнь тебя ждала.

      Мой мир становится светлей

      От одного всего лишь слова.

      Я больше Солнца золотого

      Улыбке радуюсь твоей

      И хоть весны не тороплю —

      Прекрасен мир в уборе снежном,

      Но знает Зимушка, как нежно,

      Как сильно я тебя люблю.

      Я бережно иду по февралю,

      Он так хорош в красе своей мятежной.

      Люблю тебя. Безудержно люблю!

      Волшебник мой, пленительный и нежный.

      Ты глянешь ясным Солнышком в окно,

      И слёзы высыхают на ресницах.

      Пора б уже привыкнуть мне давно,

      Как прямо в руки прыгают синицы,

      Как чутко шепчет сказки снежный лес,

      А люди улыбаются от счастья.

      Ты даришь мир, исполненный чудес,

      В котором нет ни грусти, ни ненастья.

      Коснётся веток лёгкий ветерок,

      И мигом унесутся все печали.

      Останутся лишь нежности меж строк,

      Которые друг другу мы писали.

      Я, как девчонка, радуюсь, любя,

      От слов и песен ласковых краснея.

      Как жаль, что ничего, кроме себя,

      Тебе дарить я больше не умею.

      Совсем забыв про тяжесть бытия,

      Опять в улыбке солнечной сгораю.

      Душа моя до капельки твоя!

      И я твоя – от края и до края.

      Когда умру, твоей гитарой стану.

      Пожмут плечами Боги – ну и пусть.

      Я ждать тебя, как прежде, не устану,

      Чтоб петь вдвоём про радость и про грусть.

      А если и расстроюсь вдруг в разлуке

      (Коль выпадет она, как жизнь назад),

      В который раз твои родные руки

      За миг вернут потерянный мой лад.

      И никому до нас не будет дела —

      Гитару можно смело обнимать.

      Не правда, будто петь я не умела, —

      Все прочие не знали, как играть.

      Не нужно мне ни бури, ни покоя —

      Весь мир отдам за твой лучистый взгляд.

      Под самою любимою рукою

      Все струны только нежностью звенят.

      Закат расправил алые знамёна,

      До сумерек костру его гореть.

      Как жаль, что леденеющего клёна

      Не может песня добрая согреть —

      Молчат в лесу тальянки и свирели,

      Уж слишком лют неистовый февраль.

      И только белополые метели

      Метут с души случайную печаль.

      Но всё же, от внимательного взора

      Не скроют ни за что ни снег, ни лёд

      Еловую дружину