Ученик мой, ты великолепен.

      Голос принцессы наливается жизнью, она тихо смеется над чьей-то шуткой, щелкает веером. Один из кавалеров, помедлив мгновение, кружит ее в изящном пируэте. И все мужчины, дружно склонив головы, молят о милости.

      Для единственного, лучшего из лучших, победителя будет великой честью принять венок из рук прекраснейшей из прекрасных, милостивой из милостивых, добрейшей из добрейших принцесс.

      С полученным ими лукавым согласием они, весело переговариваясь, расходятся, оттесняемые бряцающей железом стражей из круга избранных.

      Принцесса гаснет, словно свеча. Снова в голосе усталость, смирение, непонимание, печаль.

      Артир идет ко мне, четко печатая шаг.

      Подтянув его поближе за шнурки распущенного камзола, резким жестом оборвала оправдания и прошептала на ухо:

      – Тебе придется постараться выиграть турнир, ученик.

      Наши руки мимолетно соприкоснулись, и, придержав Артира за рукав, я заложила за потертый саржевый обшлаг записку. Сложенный вчетверо листок был вдоль и поперек исписан затейливыми комплиментами и пожеланиями, а где-то между строк затерялась просьба о встрече.

      – О да.

      – Сам выбирай музыку, это твой дебют.

      – Я уже выбрал, – тронув струны переданной ему гитары, заметил будущий бард.

      Я уловила в его голосе новые, смутно узнаваемые обертоны.

      – И какую же? – спросила задумчиво, перебирая в памяти оттенки эмоций.

      Удивленно и печально хмыкнула. Себя я ловила на таких интонациях, когда осмеливалась говорить вслух о чувствах… Себя.

      – Балладу о принцессе Инея, – выдохнул Артир напряженно.

      – Она тебе понравилась, – шепнула я в ответ, имея в виду ее высочество.

      – Да. И действительно сильна, хотя и нуждается в помощи… Мы просто обязаны, – Артир зачастил, глотая слова, – ее тьму убивают, и мне кажется, это не просто тьма, а что-то большее. Когда стоишь рядом с ней, такое чувство… – Он задумчиво цокнул языком. – Немного напоминает то, что я ощущаю рядом с дядюшкой. Солья, она правда красива, и ее надо спасать.

      Знаю. И кого ты уговариваешь, мальчишка, полный смятения и азарта? Себя или меня? Конечно, мы будем вытаскивать посвященную,