Но, войдя в домик, Алик понял, что не может здесь больше оставаться. Подобное чувство гнало его часто и из собственной квартиры. И тогда он уходил и пропадал где-нибудь дня два-три, ночуя у приятелей или вообще у случайных знакомых, или гуляя ночь или даже две. С помощью алкоголя время проходило незаметно. А потом чувство отчуждения само собой рассасывалось, и он возвращался.

      – А мы вас не дождались, ещё по стаканчику себе налили, – сообщила Наташа, увидев Пашка.

      – Ну, мы вас догоним, – весело ответил тот. – Скоро поедем. Там вроде стихать начало.

      – Ну, может, тогда сейчас поедем, а то нажрёмся и… – с тревогой начал Кирилл.

      – Ты ещё не зуди! – отмахнулся Пашок. – Часок посидим и поедем. Вон Наташка уже не торопится никуда, а куда мне торопиться? Наташ, давай я у тебя в общаге заночую!

      – Тебя не пустят, – сказала она подавленным голосом.

      – А я залезу, как в прошлый раз! – его глаза заблестели.

      – Не надо! – капризно захныкала она. – Меня выгонят из-за тебя.

      – Ну и ладно, – он принялся разливать вино. – Ночью лучше ехать. Сейчас сколько?

      Кирилл поспешно глянул на часы:

      – Полдевятого.

      – К одиннадцати в А. будете точно, на.

      Алик, увидев, что Пашок взял его стакан, предупредил:

      – Я не буду больше, Паш. Я же говорил.

      – Да ладно, не ломайся, как баба! – Пашок недовольно поморщился.

      – Я не ломаюсь, просто больше не хочу пить.

      – Кто так делает? Все пьют, и ты давай, не выделывайся.

      – Я не выделываюсь, – еле вымолвил Алик.

      Страх сковал и точно высушил гортань. Он видел, к чему идёт дело. Чтобы не нарваться, надо не перечить Пашку, но в тоже время не хотелось быть эдакой шлюхой. Сказали: «Раздвинь ноги». Что же делать? Надо раздвигать. Сказали: «Загнись раком». Надо загинаться. «Пожалуй, хватит», – подумал Алик. Он твёрдо решил уйти прямо сейчас. Нет, не в город А., как не совсем реалистично мыслилось ранее, а к другу в Красный Восход, до него всего-то минут двадцать ходу.

      – Вот, знаешь, на, не люблю я таких людей, как ты, – с ненавистью процедил Пашок. – Волосатых, на. Все вы, сука, пидоры и ссыкуны, на.

      – Я не пидор… – у Алика перехватило дыхание.

      – Значит, ссыкун!

      – Нет…

      – Паш, хватит, а! – вмешалась Наташа.

      – А если я тебе сейчас суну разок? – не услышал её Пашок.

      Алик промолчал. Артём встал, подошёл к окошку и заглянул в него. Кирилл трепал в руках свой стаканчик. Шея его вытянулась и стала