Сцена 7

      Ришелье (поёт):

      Кругом шуты, лишь я один серьёзен,

      Не мудрено – ведь я же кардинал;

      Бываю временами очень грозен,

      Наверно, Бог меня таким создал;

      Я – главная фигура в государстве,

      Могучий ферзь на шахматной доске,

      В интригах, вероломстве и коварстве

      Нигде вы не найдёте равных мне;

      Я королём направо и налево

      Кручу, верчу, как только захочу;

      Мне неподвластна только королева,

      О, господи, как я её хочу!

      Ну надо же мне было к ней соваться

      В какой-то непонятный женский день,

      И так довольно жёстко обломаться,

      Что всё-таки выходит, я – олень.

      Входит Бэкингем.

      Бэкингем:

      – Я к вам приехал под покровом тайны

      По личному вопросу, так сказать:

      Вы не хотите, монсеньёр, случайно

      У гугенотов Ля Рошель забрать?

      Мы в случае осады Ля Рошели

      Обязаны ей помощь оказать…

      Ришелье:

      – Понятно, Бэки; сколько б вы хотели?

      Бэкингем:

      – В пистолях – миллионов этак пять.

      Ришелье:

      – Я думаю, что мы на трёх сойдёмся:

      Куда тебе пять лямов одному?

      Бэкингем:

      – Мы, англичане, о стране печёмся:

      Я с них налоги заплачу в казну.

      Ришелье:

      – Ну, пять, так пять. Ты можешь, Бэки, смело

      На эту сумму чеки предъявлять;

      Но будь тогда любезен моё дело

      Ты к производству своему принять:

      Мы с тобой оба – первые министры,

      И значит, Бэки, ты меня поймёшь:

      У нашей королевы должен быстро

      Ты выманить подвески или брошь;

      Тогда я сразу окажусь у цели:

      Я Анну вымажу в таком дерьме,

      Что не отмоется и через три недели…

      Бэкингем:

      – А что за это будет лично мне?

      Ришелье:

      – А что, подвесок с Анной тебе мало?

      Или её ты не способен взять?

      Мне она, правда, как-то отказала…

      Бэкингем:

      – Ну, я-то затащу её в кровать!

      Сцена 8

      де Тревиль (поёт):

      Я в жизни, видно, нагрешил немало,

      И мне сейчас страданья суждены:

      Король под колпаком у кардинала,

      А я – у своей собственной жены;

      В натуре благоверная достала:

      Весь день мне шлёт почтовых голубей,

      И после службы дома жду скандала,

      Коль на записку не отвечу ей.

      Мои головорезы отдыхают,

      Когда жена со скалкой рвётся в бой;

      Чего ей в этой жизни не хватает,

      Что надо так глумиться надо мной?!

      Входит Дартаньян.

      Дартаньян:

      – Вы – де Тревиль?

      де Тревиль:

      – Да. Вы, простите, кто?

      Дартаньян:

      – Я –