Вот сокрылись они вдалеке,

      И тогда, с расстоянья трех дней,

      Соплячок на худом лончаке

      Догоняет отборных коней.

      Позади половина дороги,—

      Показался Хара-Зутана

      Черноцветный конь быстроногий,

      И летят, его обгоняя,

      Конь соловый хана Сажгая,

      Сына ханского конь буро-пегий,—

      Состязаются в быстром беге —

      Ухо в ухо и в гриву грива.

      Трех коней обгоняет Сопливый,—

      Показался конь Асабая,

      Властелина полночного края,—

      Обладатель копыт стальных.

      Закричал Соплячок, потрясая

      Семь пределов нижних земных,

      Заорал малышок, сотрясая

      Восемь верхних небесных держав,

      Лончака его топот и ржанье

      Облака привели в содроганье,

      Обогнал он коня Асабая,

      Черной пылью его обдавая,

      Раньше всех вернулся назад!

      А нойоны шумят-галдят:

      «Кто пришел ранье всех? Непонятно!»

      Возвратились кони обратно,

      Им навстречу нойоны-ханы:

      «В состязании кто победил?

      Конь соловый? Пегий? Буланый?»

      И от всадников слышат слово:

      «Оседлав лончака худого,

      Позже всех поскакал Нюсата,

      Раньше всех прискакал Нюсата,

      Победил сопливый малец,—

      В том поклясться мы можем свято!»

      Если так, то делу конец,

      Наградить пора смельчака!

      И Нюсата к царевне повел

      Худосочного лончака,

      Он к Урмай-Гохон подошел,

      Посмотрел на красавицу сбоку,

      Приласкал ее левую щеку,

      Поцелуем потом обжег

      Щеку правую Соплячок.

      Устыдилась Урмай-Гохон,

      Что целует ее безобразник,

      Ей противным сделался он,

      Ей и праздник теперь не в праздник,

      И задумала в сердце зло,

      Ей дурное на ум пришло.

      У красавицы из очей

      Слезы в две потекли струи,

      И, бобровыми рукавами

      Утирая слезы свои,

      Дочь-царевна с такими словами

      Обращается к хану Сажгаю:

      «Счастья я никогда не узнаю,

      Если там, на земле чужой,

      Я Сопливцу стану женой.

      Я умру, – говорю заране,—

      Коль отдашь меня этой дряни!»

      Вверх посмотрит, горем объятая,—

      Запоет, вниз посмотрит – заплачет.

      Что же хан присудит-назначит?

      Он условие ставит пятое:

      «Драгоценный перстень девицы,

      Ясноокой Урмай-Гохон,

      Пусть наденут на луч денницы.

      Будет зятем тот наречен,

      Чья стрела, взлетев над землей,

      Этот перстень пробьет золотой».

      Все, чей палец большой могуч

      И мощны широкие плечи,

      Стали стрелы метать издалече,

      Стали целиться в солнечный луч,

      На который был перстень надет.

      Но мешал им утренний свет,

      В цель попасть им не удалось.

      Натянув