…Горячая девушка заходит в квартиру, ложится на диван и пьет холодное пиво маленькими глотками. Ее посещают мысли о второй бутылке, но встать она не может и от усталости засыпает. Я подкрадываюсь к ней, рассматриваю: расточительно голые губы, зеленая тушь, что-то узкое. А девушке снится, будто я-то ее рассматриваю! Так она видит себя: спящую на диване и сидящую у дивана. Еще ей кажется, будто она просыпается и начинает ходить по стенке, а сидящая у дивана она же радостно хлопает в ладоши.

      Но это Девушка спит и видит, а по стенке хожу я, не зная, что с ней делать и как ей будет лучше, ведь она кричит sos, хотя ее не убило и никого у нее не убило… А может, у нее тоже другие расценки? Продолжая ходить по стенке, не замечаю того, как она вдруг просыпается и совершенно отчетливо начинает видеть меня.

      – Эй, тебе не надоело? – она, типа, спрашивает.

      Я откровенничаю:

      – Еще как! Девятое воплощение…

      Она откидывает голову на подушку и начинает хохотать: «Ой, не могу! Да ты только послушай! – она просто захлебывается от смеха. – Знаешь, что он мне сказал?»

      Делаю вид, будто не знаю.

      «Заведи себе нормального мужика с машиной, вот что, – девушка спрыгивает с кровати и бежит ко мне. – Разве не идиот?»

      Я останавливаю хождение по мукам:

      – Ну, хочешь, выйдем опять на поверхность, я тебе кремик куплю с плацентой – вон у тебя сколько морщинок под глазами, а тебе еще столько на…

      – Может, не надо? – жалобно просит она, перебивая.

      – Чего – не надо? – не понимаю.

      – Ну «столько» – не надо, а? Мне бы одного недеревянного. Не надо «столько», а? – она смотрит совсем уж затравленно и становится похожей на лису, жмущуюся к полу в клетке, около которой прыгают охотничьи собаки. Я надуваю воображаемые губы:

      – Что-то уж совсем примитивно… Неужели и ты – как все? Какого Хендрикса нашего Джима я тогда девятый раз воплощаюсь? Ты должна быть независима! Должна! У тебя вообще все с головой в порядке или нет? – визжу я. – Ты думаешь, тебе баксы с красивой мордой просто так даны, да? А насчет остального? – я визжу все сильнее.

      Девушка смотрит отстраненно: с лица ее отваливается страдальческая маска, глаза загораются, на щеках появляются ямочки. После неожиданного преображения она сильно трясет меня за воображаемые плечи, берет за шиворот и закладывает под каблук: мое воображаемое горло оказывается сдавленным более чем реально.

      – Ну, ты, это… отпусти, – хриплю. – Я все сделаю.

      Она как-то недоверчиво смотрит на меня и медленно, по слогам, произносит: «Все ОНИ, всег-да, со-ве-то-ва-ли за-вес-ти мне нор-маль-но-го му-жи-ка. Я за-во-ди-ла разных, а од-наж-ды за-ве-ла му-жа. Те-пе-рь слу-шай: ка-ко-го