Сцены из жизни захолустья. Александр Островский
Читать онлайн книгу.
с пристяжкой этакий полковник, брякнет в передней шпорой или саблей, взглянет мимоходом, через плечо, в зеркало, тряхнет головой да прямо к ней в гостиную. Ну, а ведь она женщина, создание слабое, сосуд скудельный, вскинет на него глазами-то, ну точно вареная и сделается. Где же тут?
Людмила. Так она вот какая!
Шаблова. Она только с виду великая дама-то, а как поглядеть поближе, так довольно малодушна. Запутается в долгах да в амурах, ну и шлет за мной на картах ей гадать. Мелешь, мелешь ей, а она-то и плачет, и смеется, как дитя малое.
Людмила. Как странно! Неужели такая женщина может нравиться?
Шаблова. Да ведь Николай горд; засело в голову, что завоюю, мол, – ну и мучится. А может, ведь он и из жалости; потому нельзя и не пожалеть ее, бедную. Муж у нее такой же путаник был; мотали да долги делали, друг другу не сказывали. А вот муж-то умер, и пришлось расплачиваться. Да кабы с умом, так еще можно жить; а то запутаться ей, сердечной, по уши. Говорят, стала векселя зря давать, подписывает сама не знает что. А какое состояние-то было, кабы в руки. Да что вы в потемках-то?
Людмила. Ничего, так лучше.
Шаблова. Ну, что ж, посумерничаем, подождем Николая. А вот кто-то и пришел; пойти свечку принести. (Уходит.)
Людмила (у двери в переднюю). Это вы?
Входит Дормедонт.
ЯВЛЕНИЕ ВТОРОЕ
Людмила, Дормедонт, потом Шаблова.
Дормедонт. Я-с.
Людмила. А я думала… Да, впрочем, я очень рада, а то скучно одной.
Входит Шаблова со свечой.
Шаблова. Где же ты был? Ведь я так полагала, что ты дома. Ишь как озяб, захвораешь, смотри.
Дормедонт (греясь у печки). Я брата искал.
Шаблова. Нашел?
Дормедонт. Нашел.
Шаблова. Где ж он?
Дормедонт. Все там же.
Шаблова. Другой-то день в трактире! Скажите, пожалуйста, на что это похоже!
Дормедонт. На биллиарде играет.
Шаблова. Что ж ты его домой не вел?
Дормедонт. Звал, да нейдет. Поди, говорит, скажи маменьке, что я совершеннолетний, чтоб не беспокоилась. Домой, говорит, когда мне вздумается, я дорогу и без тебя найду; провожатых мне не нужно, я не пьяный. Уж я и плакал перед ним. «Брат, говорю, вспомни дом! Какой же ты добычник! Люди работы ищут, а ты сам от дела бегаешь. Нынче, говорю, два лавочника приходили прошение к мировому писать, а тебя дома нет. Этак ты всех отвадишь». – «Я, говорит, по грошам не люблю собирать». А вот у меня последний рубль выпросил. Что ж, я отдал – брат ведь.
Шаблова. Озяб ты?
Дормедонт. Не очень. Я все для дому, а он нет. Я если когда и дров наколоть, так что за важность! Сейчас надел халат, пошел нарубил, да еще моцион. Ведь верно, Людмила Герасимовна?
Людмила. Вы любите брата?
Дормедонт. Как же-с…
Людмила. Ну, так любите больше! (Подает Дормедонту руку.) Вы добрый, хороший человек. Я пойду работу возьму. (Уходит.)
Шаблова (вслед Людмиле). Приходите,