Веселые истории о панике. Любовь Мульменко
Читать онлайн книгу.
мне врать. Если была с Петей, пусть так сразу и говорит. Привлекательность на первом, возражал переполненный прекрасными школьницами Серега. Если я ее не хочу, то пусть хоть трижды честная, нафигона нужна.
Привлекательность в итоге поставили на самый верх. Честность переформулировали на «непричинение боли близкому человеку». Третье не помню.
29 ОКТЯБРЯ
В поезде ехала женщина с добрым лицом и читала книжку «Содержание кроликов». Я сперва затупила: как это, думаю, содержание кроликов? Есть, видимо, форма кроликов, а есть их содержание. Душа.
Женщина уловила энергопотоки, книжку отложила, в глаза глядит:
– Я обладатель двух кроликов, мальчика и девочки, Кроша и Крошки. Не слезают просто друг с друга.
Ну конечно, говорю, они же кролики.
– Я вообще любитель животных. В детстве писала о животных стихи. Отнесла в «Пионерскую правду» тетрадь сорок восемь листов. И что ты думаешь? Они ее украли. Потерялась, говорят. А сами потом печатали. Ну слова поменяли чуть-чуть и печатали под чужими фамилиями.
Ну конечно, говорю, они же редакторы.
– Кроме кроликов у меня еще куры бывали, козы. Вот поросенок тоже был очень интересен. Фунтик. Вроде собаки такой. Я ему: Фунтик, сидеть! И он сидел.
А что такое, спрашиваю. Почему «был», «сидел»? Женщина ответила тихо, веско, трагически: «Век поросенка короток». На мясо они его, короче, пустили, когда пришла пора.
Многое было рассказано о Фунтике. Как он ходил на пляж и обгорел – кремом с spf не сообразили намазать. Как он простудился, и хозяйка накормила его аспирином, а поросенок словил аллергию, стал весь в красное яблочко. Как Фунтик катал детей и маловесных взрослых. Как дружил с собакой, собака облизывала ему хвостик.
– У всякого поросенка, ты знаешь, человеческие глаза. Карие. У коз не такие, у них скотские. Поросенку никогда нельзя смотреть в левый глаз. В правый – пожалуйста. Но не в левый. Это память поколений. Их же на левую сторону убивают, поросят. Прямо в сердце. Когда смотришь им пристально в левый глаз, они вспоминают и мечутся. Душа у них не на месте.
Вот тебе и содержание поросят.
3 НОЯБРЯ
Писатель Алексей Иванов сетует на то, что пермяки отрезаны от своей реки, все неумно организовано, приходится переться по горам, набережная – говно, железнодорожная ветка между Камой и городом – не в тему. Неумно, да, и, да, говно, но – справедливо. Хочешь посмотреть великий водоем – плати усилием, терпи неудобства. Это как в православной церкви – никаких скамеечек, службу надо отстоять, не отсидеть. Я сегодня отстояла Каму и рада, что у меня был труд, а не развлечение.
Я знаю, кроме рек, и горы, но горы не то. В горах тоже, конечно, восхищаешься широтой жеста создателя, но горы не шевелятся (камнепады с лавинами не в счет), а река течет. В реку можно залезть целиком, а внутрь горы – нельзя (пещеры не в счет тоже). В горах я думаю только: как много места на свете. У реки я думаю: ничего не страшно, все в мире навсегда.
А потом отходишь от Камы, звонит тебе кто-нибудь, у перекрестка на светофор