А «Скорая» уже едет (сборник). Андрей Ломачинский
Читать онлайн книгу.
же мерзкая погода!
– Эй, падажди, да! – слышу сзади. Останавливаюсь.
– У меня вызов.
– Падаждет твой вызов, – толстяк наклоняется ближе, дыша луком и непереносимо отвратным производным больного гастритом желудка. Брезгливо морщусь и отдаляюсь. – Ти… это… кароче… в общэм… чего хочэш?
Насмешливо смотрю на него. До чего же наглая рожа! Даже страха в глазах нет. Он преисполнен уверенности, что за свои деньги весь мир может купить. Не то, что какого-то там фельдшера «Скорой помощи»…
– Спать хочу. И есть. А еще хочу на вызов поехать – а ты мне мешаешь.
– Нэт, ти эта, брос прыдуриватса, э! Дэнэг тэбэ сколка нада?
– У тебя столько нет, – отвечаю я. Пока не пришла Офелия, ставлю терапевтическую сумку на лавку.
– Э-ээ, ест – нэт, мои праблэм, ти скажи, сколка хочиш?
Ну не мразь ли? Даже не пытается извиниться.
– Посмотри на мое лицо, ты, рыло свиное, – зло цежу, наклоняясь к нему. – Я твоего восемь раз траханного родственника, который по собственной дурости две машины расколотил, живым до больницы довез! Спину надрывал, пока эту тушу на носилках таскал! А ты мне в благодарность нос разбил, гнида. Сколько я хочу, спрашиваешь? Я хочу сейчас твою рожу об асфальт так приложить, чтобы у тебя из задницы кровью брызнуло!
Толстяк наливается красным, но взрыва не происходит. Как я сказал, он сейчас не в том положении. Молчит. Молчу и я, сверля его взглядом. Он отводит маленькие глазки в сторону, разглядывая стоящую на лавке сумку. Сумка старенькая, синие ее бока покрывают кривые царапины от многочисленных ударов о дверные косяки и спинки кроватей, наклейка с эмблемой Красного Креста затерта до неузнаваемости, пластмассовые замки, изначально установленные на ней, давно перестали существовать. Вместо одного бригадные умельцы приспособили гнутую железную пластину, роль второго выполняет скрученная канцелярская резинка. Позорище, иными словами.
Я сажусь на лавку и открываю укладку. Шприцы-«двадцатки»[23] с шелестом радостно падают из ячейки, потому как заслонка из оргстекла отсутствует, а лейкопластырь, выполняющий роль временного фиксатора, то и дело отклеивается.
– Видишь?
– Э?
– Это видишь, спрашиваю? Вот с таким дерьмом мы и работаем, все валится и сыплется.
Не понимает, тупо моргает глазами. Ладно, буду попроще.
– Мне не нужны твои деньги, – говорю я, вставая и захлопывая укладку. – Я ни тебя, ни вас всех, знать не желаю и не хочу иметь с вами ничего общего, даже землю под ногами. Но терапевтические сумки у нас на «Скорой помощи» – полное барахло, работать с ними одно мучение, а денег на покупку новых нет. Все понял?
– Сколка? – хрипло говорит толстяк.
Ладно, не буду наглеть. Говорю вполголоса.
– На нашей подстанции девятнадцать бригад. Новая хорошая терапевтическая укладка, германского производства, в «Медтехнике» стоит что-то около четырех тысяч рублей. И если я в ближайшие дни узнаю, что от анонимного доброжелателя на нашу подстанцию бескорыстно поступило девятнадцать
Шприц емкостью в 20 мл.