Собрание сочинений в двух томах. Том I. Валентин Николаев
Читать онлайн книгу.
и гарью механики, молодые бесшабашные матросы.
Уже неуютно в настывающих кубриках и рубках, какими-то тайными щелями вытянуло из них тепло. Непривычно тихо на всем катере: нигде не капнет вода, не треснет грозой приемник. Катер будто умер.
Но команда на месте, в сборе.
Не произносится длинная речь, приберегаются до поры разговоры. Сосредоточенны, серьезны усталые лица. На любой посудине все ждут в этот момент лишь одной фразы, которую, как команду, произнесет старший судна – капитан или шкипер.
«Морозим рули!» – скажет он. И в ответ все разом вздохнут с облегчением.
Последний день навигации закончен. И с этой минуты все вроде бы уже и не на работе. А просто собрались свои, затонские люди, чтобы обсудить, подытожить навигацию, поговорить в открытую, все выяснить, успокоить на целую зиму душу.
И не важно, что нет такого закона в «Правилах плавания». Не внесен он пунктом и в «Судовой устав». Он родился сам по себе, живет незаписанным: о нем помнят и так.
Это случайно брошенное кем-то «морозим рули» звучит уже как символ. Тут, разумеется, и благодарность катеру за минувшее плаванье, и благодарность друг другу, и общая радость за добрый конец навигации.
…Все холоднее в кубрике, но все жарче подогреваемый разговор. И говорят уже не только о винтах, двигателях и ходовых знаках, а до хрипоты спорят, выясняют, много ли нынче в бору белки, чья лайка звонче одергивает ее воздушный скок, на какую блесну лучше берет в Ореховом озере полукилограммовый черноспинник-окунь…
И вот начинают переходить по льду с катера на катер. Идут и зовут друг друга в гости. С презрением к холоду распахиваются настежь иллюминаторы, нехотя лезет на мороз в их железные горловины табачный дым…
Незримо убрался ужатый морозом день. Цепенеет уставший отработавший караван. Тихо, успокоенно по лесам вокруг.
Но все скрипят, ноют в ночи промерзлые трапы, гулко отдают под сапогами железные палубы, волной вскипает призатихший было заполуночный разговор.
Ледостав…
Морозят рули.
Легкий весенний сон сморил исхлопотавшуюся землю. Нежилась в теплой темноте влажная хвоя боров. Мелко дрожали в журчащем сонном течении на разливах кусты, и отдыхали расслабленно в прохладе ночи усталые, высушенные годами суставы старушки-брандвахты.
Трое на ней – Федор, жена его и Семен – давно уже спали.
Поулеглось от воспоминаний на душе и у Стрежнева, сонно затуманилось его разгоряченное воображение. Он вздохнул, повернулся на другой бок и повыше поддернул колючее казенное одеяло.
Спи, капитан, – все твое, все с тобой.
4
Семен вытер ветошью руки, оглядел двигатель, спросил Стрежнева:
– Пробуем, что ли?
– Сейчас… – Стрежнев стал проверять краны.
– Да все открыто… Нажимаю.
– Сейчас… подожди, – сказал Стрежнев, – Жарко что-то, пойти наверх дохнуть, что ли… Закури-и…
И он полез на палубу.