зато когда светило меркнет

      за крышей здания во мгле

      раскладом древняя семерка

      ведет к букашкам на игле

      …

      вот и лето прошло. стихоплетец бывалый

      мой размер за столом перепишет, как сало

      и на жар сковородки положит под речь

      он талантлив, не спорю, не вскрою картечь

      звук тогда из органа гудел как в июле

      все посыпались листья все оплавились пули

      и его – одноногого – бросило в сечь

      и настольной фигурки уже не сберечь

      как-то раз им правитель подбросил портфель

      феи вздрогнули: питер как раз как тефтель

      но орла молодого перевел он дрожа

      и удачливость рифм соскочила с ножа

      там, во тьме кабинета кропил он свое

      не в чудовищном где-то а там где гнилье

      потеплело уютно и не уронить

      ключ к его партитуре которой не быть

      за беседой навзлете в сиянии крыл

      я открыл ему то, что он всуе забыл

      и до бледного сына, до длани его Его

      проводил неглухого и снова с ногой

      ну а мой звездный ветер

      по линиям бьет

      и невзрачные сети

      как ноты кует

      и прозрачные соты

      и звуки, как течь

      насыщают излетом

      вечности печь

      …

      пришла пора – все рухнуло, и тени

      в помойках крыс сдыхающих едят

      и воры – все – свидетели падений —

      спасаясь, очередью вызмеились в ад

      мне все равно – я золотые слитки

      на стройках сатанизма накопил

      теперь они со скоростью улитки

      в моем дворце поддерживают пыл

      теперь я царь. я с точки башни мглистой

      на этот мир темнеющий гляжу

      и в окуляре меж когтей огнистых

      ни одного во мзге не нахожу

      лишь отблеск искры тает в котловане

      последним вздохом сомкнутой звезды

      лишь обелиск пустынными словами

      в долину смерти сколот как и ты

      …

      вчера

      пустынные улицы с одинокими девушками

      бредущими в никуда, цокая каблучками

      отламывающими бриллиантовые льдинки

      и чуть покачиваясь, хватаясь иногда

      за водосточные трубы,

      их тени как лето

      светлы,

      и ноги их

      в плотных джинсах теплы,

      и руки их в толстых куртках

      согреты,

      и груди их в легких майках милы

      тем ладоням, что вберут их наутро

      где ты? выдох с алкогольным «легко»

      где ты? тонкий запах жасмина, сирени

      вот авто за углом, расписанным в молоко

      и туман стелится вслед за милицейской сиреной

      реанимация! реинкарнация!

      кинотеатра неон зовет на гулкий сеанс!

      и секса слепая реинституция

      и вари