Когда я вернулся домой… Хотя слово домой в данном случае выглядит дико, и вы скоро поймёте, почему… Так вот, когда я вернулся домой, на Земле с момента моего отбытия прошло… пятьсот двадцать лет. Вообразите только, пятьсот двадцать лет! Откиньте пятьсот лет назад и упрётесь в посох Ивана Грозного, которым, как говорит легенда, он убил своего сына Ивана, предполагаемого Ивана V. Правда, если быть точным, Иван IV, в будущем Грозный, тогда ещё не родился. Я с историческим справочником сверился. Но скоро родится. От этого никуда не денешься. И тогда даст всем прикурить. А вам это позарез? И я не курю. Как сказал поэт тем, кто недоволен и наскакивает на своё время, как на чуму: «Времена не выбирают, в них живут и умирают…» Там ещё дальше он сказал… я точно не помню… типа, мол, чего ты… та-та-та… «Ты себя в счастливцы прочишь, а при Грозном жить не хочешь?» Я не хочу. А представьте, как может измениться жизнь через пятьсот лет вперёд. И Грозный может показаться дефективным младенцем. Голова кругом идёт, и мысль повисает тряпкой в безвоздушном пространстве. Вот вам и сюр чистокровный! Представили? Не можете? А я там оказался однажды… Ну вот, сразу «расскажи!» А я что делаю?..

      Так вот, когда я примерно через пять лет вернулся домой, на Земле прошли все пятьсот, а точнее, пятьсот двадцать. Об этом возвестило табло на главной башне космического вокзала, узкой и высокой, как минарет. Я увидел её через иллюминатор. Сначала не поверил, подумал – зрение шалит. Отвернулся, снова гляжу в сторону башни – цифры, указывающие на год, не изменились, даже стали ещё чётче: 2550. И когда я огляделся вокруг, оценил предвзятым взглядом людей, транспорт, строения, и окончательно убедился – табло не врёт, мгновенно вошёл в ступор… Да, вижу. Надо: пришёл в ужас, вы хотите сказать? Но ступор здесь убедительней. Ну и что, что сленг? А если он точнее передаёт моё состояние? Нет, ступор и всё! Не спорьте. Я вошёл в ступор! Да не в штопор, а в ступор! Я же просил не перебивать. И вообще, кто из нас рассказывает? Другое дело. Проехали. Леплю дальше…

      В одну секунду у меня отнялась речь, онемели мышцы, и на какое-то время, всецело парализованный, я потерял способность самостоятельно передвигаться. Короче, в одночасье стал инвалидом. И возможно, на всю голову, то есть, повредился рассудком. И в моей ситуации это было бы наилучшим вариантом. Но удостовериться в истинном положении дел у меня тогда не получилось – сумасшедший никогда не признает себя сумасшедшим, так ведь? Да и сравнить было не с чем. Я был убеждён, что и весь мир окончательно сошёл с ума. И речь могла идти только о степени безумия (кто более – мир или я). Хотя не вижу существенной разницы между сойти с ума «окончательно» и сойти с ума «совсем чуть-чуть». Оба состояния сигнализируют о невменяемости