Театр абсурда. Возможен, если вечность струится по венам. Александр Дзе
Читать онлайн книгу.
днем, с каждой секундой жизнь удерживает все меньше тепла, его угоняет холод в царство вечного льда, а если человек решает сдаться, то его ждет забвение!
– Именно так и обстоит дело, все в точности, так как ты и говоришь, – голоса звучат уже внутри, им больше не нужно ходить далеко, теперь они и мои соседи тоже, – но это только одна сторона монеты, ты это понимаешь?
– У монеты действительно две стороны, но сейчас я знаю только одну из них!
– Их всегда было две, одна – это та, что ты уже знаешь, а другая это та, о которой ты даже и не подозреваешь, и все твое знание будет жить только на известной тебе, а все незнание будет ускользать на неизвестную сторону, – я почувствовал на себе дыхание ночи, дыхание смерти, ледяное и неумолимо обреченное, и, казалось, оно длилось вечность. Постепенно я стал различать в этой ледяной пустоши странные нотки, они не имели ничего обще с тем, что я когда-либо знал, это было что-то всегда ускользавшее от меня ранее, – знай же, что холод не только укорачивает, но и бесконечно продлевает жизнь. Каждая секунда, проведенная в руках холода, растягивается безмерно, больше не существует свободного времени чтобы убить его, начинается настоящая гонка – борьба за существование. Жизнь нищих очень длинна, страдания не дают им спать и кусают за пятки, и тут волей-неволей начнешь искать выход.
– Странные нотки, которые ты ощущаешь, – голос перешел на шепот, ускользая от моего внимания, – не принадлежат этому миру, об этом ты не сможешь никому рассказать, это находится за пределом всех монет, сколько бы раз их стороны не переворачивались. И ты не сможешь их удержать в своих рукавах, как бы ты этого не хотел.
Голос умолк. Тьма и холод отступили, а я остался ждать рассвета, на причале, покрытом неизмеримыми тайнами.
Прошли годы, и рукава мои обгорели и больше не держат в себе монет подаяний. Теперь, все что я могу, это лишь размахивать ими и разбрасывать неведомые мне нотки, как если бы они действительно у меня были, ведь я не могу сказать о них даже и слова.
Было время, и был у меня ватник
– Да, это было великое время… в то время люди и ели досыта, и в ус не дули, и ватник у меня был… да… ватник у меня был что надо…
– А теперича что, дед? Где же сейчас твой ватник, и где же те времена?
– А не стало тех времен, не стало. Их склевали коршуны, да пески прошлого утянули их во мглу… да, не стало тех времен….
– Так, а что же мы сидим-то, дед? Выручать надо времена те, а? И ватник отбивать надо! Как же ты без ватника-то? Вопьется зима холодными зубами, да в голый бок, что делать будешь? А, дед? А?
– Да, погоди… Погоди, говорю, и не кипятись! Тот ватник не вернуть и времен тех не достать. Сгинули времена и сгинуло все, что им принадлежало… И ватник сгинул, да и я уже не гинкго билоба… Идет мое время, идет… идет зима… Отворяй ворота!
– Да куда ты, дед? Куда бежишь? Куда дверь распахиваешь и во тьму глядишь?
– К зиме бегу,