Строить Смышляев решил сам – как тогда говорили, хозяйственным способом, без подрядчика. Дмитрий Дмитриевич на первых порах и сам, может быть, не отдавал себе ясного отчета, за что берется. Строительство не только Сергиевского подворья – вообще Русского Иерусалима можно по праву назвать эпопеей героической. На захолустной окраине Османской империи, без хороших дорог и инфраструктуры, без подготовленной рабочей силы предстояло создать городские постройки с новейшими инженерными службами. Дерева в Палестине нет, камень – далеко не всякий годится для строительства. Значительная часть стройматериалов, а отделочные – полностью, ввозились из Европы. Главную рабочую силу составляли местные жители, нанятые из окрестных деревень. Простых феллахов, вчерашних погонщиков верблюдов, приходилось обучать новым строительным профессиям, совершенно непривычным для них. Рабочий день начинался, по условиям климата, в 6 часов утра и заканчивался под нестерпимым солнцепеком к часу дня, строительный сезон продолжался с весны до осени, исключая зимние дождливые месяцы.

      В отличие от других подрядчиков, нещадно эксплуатировавших почти даровую арабскую рабочую силу, Смышляев проявлял нетипичную для колониальной страны заботу о своих строителях. Организаторский талант уполномоченного позволил привлечь арабов, греков, итальянцев – и сплотить их в дружную команду, способную создавать архитектурные шедевры в русском национальном стиле. Излишне говорить, что самому руководителю приходилось нередко быть в одном лице и подрядчиком, и инженером, и сторожем, и чернорабочим.

      И проектировщиком мебели. Так, вместо обычных нар Смышляев предложил устроить деревянные двойные диваны. «Каждый такой диван, – писал он, – служит для двух человек, которые разделены между собою высокою стенкою; на стенке утверждены с обеих сторон по две полки для мелких вещей; верхняя доска дивана, служащая ложем, устроена на шарнирах и, открываясь, образует ларь для поклажи более крупных вещей; к ней приделана железная накладка, позволяющая