– Как это произошло?

      – Я просто… испугалась, – я опустила взгляд на сцепленные пальцы.

      Я все ещё сидела в дурацкой пижаме, только уже в госпитале. В ночное время он был похож на психбольницу из ужастика, особенно с этими жужжащими мигающими лампами дневного света в коридоре травматологии.

      Врач хмуро заглянул в записи:

      – У неё легкое сотрясение мозга, плюс придётся наложить швы. Чем вы её так?

      – Будильник, – я подняла на него мокрые глаза. – Мне показалось, что в комнате кто-то был.

      – Хм, – врач подозрительно глянул на меня. – Зайдите в кабинет, медсестра сделает укол успокоительного. И не беспокойтесь за подругу – сейчас ей промывают рану, а потом наложат швы.

      Я понуро кивнула и поплелась в его кабинет. Темнокожая медсестра набрала в шприц успокоительного, пощёлкала по нему указательным пальцем. Я сморщилась, когда игла проткнула кожу. Тысячи и тысячи молекул устремились по вене, мешаясь с кровью.

      – Подействует в течении получаса. Пока ничего не ешьте. Желательно вообще лечь спать, – медсестра нажатием ноги открыла мусорное ведро и бросила внутрь использованный шприц.

      – Спасибо, – вздохнув, я встала и заглянула сквозь стекло в палату, где лежала моя подруга. Две девушки в форменных халатах осторожно промокали голову Джи ватными тампонами, пока две помоложе стояли позади, прижав кулачки к груди.

      – Студентки, – фыркнула позади меня медсестра. – Их первое ночное дежурство. Когда-то и я стояла на их месте, но моя практика выдалась пожестче, чем ранка на голове.

      – Пожестче? – я оторвала взгляд от Джи и посмотрела на уставшее лицо медсестры.

      – Помните ту сцену из «Кладбища домашних животных»? Ну, где парня привозят в больницу, а у него голова открыта, как плошка с супом. Я попала в похожую ситуацию – в реанимацию привезли женщину, которая упала со стремянки, прочищая водосточный