О нашей встрече что там говорить! —

      Я ждал ее, как ждут стихийных бедствий, —

      Но мы с тобою сразу стали жить,

      Не опасаясь пагубных последствий.

      Я сразу сузил круг твоих знакомств,

      Одел, обул и вытащил из грязи, —

      Но за тобой тащился длинный хвост —

      Длиннющий хвост твоих коротких связей.

      Потом, я помню, бил друзей твоих:

      Мне с ними было как-то неприятно, —

      Хотя, быть может, были среди них

      Наверняка отличные ребята.

      О чем просила – делал мигом я, —

      Я каждый день старался сделать ночью брачной.

      Из-за тебя под поезд прыгнул я,

      Но, слава богу, не совсем удачно.

      И если б ты ждала меня в тот год,

      Когда меня отправили на дачу, —

      Я б для тебя украл весь небосвод

      И две звезды Кремлевские в придачу.

      И я клянусь – последний буду гад! —

      Не ври, не пей – и я прощу измену, —

      И подарю тебе Большой театр

      И Малую спортивную арену.

      А вот теперь я к встрече не готов:

      Боюсь тебя, боюсь речей интимных —

      Как жители японских городов

      Боятся повторенья Хиросимы.

      Все срока уже закончены,

      А у лагерных ворот,

      Что крест-накрест заколочены, —

      Надпись: «Все ушли на фронт».

      За грехи за наши нас простят,

      Ведь у нас такой народ:

      Если Родина в опасности —

      Значит, всем идти на фронт.

      Там год – за три, если бог хранит, —

      Как и в лагере зачет.

      Нынче мы на равных с вохрами —

      Нынче всем идти на фронт.

      У начальника Березкина —

      Ох и гонор, ох и понт! —

      И душа – крест-накрест досками, —

      Но и он пошел на фронт.

      Лучше было – сразу в тыл его:

      Только с нами был он смел, —

      Высшей мерой наградил его

      Трибунал за самострел.

      Ну а мы – все оправдали мы, —

      Наградили нас потом:

      Кто живые, тех – медалями,

      А