Пещера. Марина и Сергей Дяченко
Читать онлайн книгу.
Все спектакли. Но, вы понимаете, «Девочка и вороны» – это было совершенно потрясающе, это был лучший ваш…
Павла осеклась.
Ничего себе похвала. Так бы прямо и сказала: «Вы поставили в жизни один спектакль, все прочее – чушь и пена…»
И, желая исправить ужасный промах, она пробормотала, глядя в широкую трещину на паркете:
– Я сочинение в школе… про «Девочку…»… Я написала, что это о человеке и его страхах… Но мне тройку, потому что на самом деле это о поиске места в жизни… А чего его искать-то, оно у каждого и так есть… Я хотела…
Кович хмыкнул. Смерил Павлу взглядом – по коже ее пробежали мурашки, причем не горячие, как от обычного смущения, а ледяные, будто от смертного ужаса. Павла поежилась – ей во второй раз стало неприятно.
Кович вздохнул, поморщился, насмешливо покривил губы:
– Ладно… Из кассет могу дать только две. И то хотел бы как можно скорее получить их назад.
Павла знала, что следует благодарно кивнуть и принести заверения, но вместо этого стояла посреди комнаты – неподвижно и молча, как обмороженная.
Кович тем временем шел к журнальному столу; там, на пыльной столешнице, одиноко лежала пара видеокассет в ярких футлярах. Кович шел долго, через всю большую комнату, и, как оказалось, чуть прихрамывал; время тянулось и тянулось, Павла стояла, смотрела и чувствовала, как стынет в жилах кровь.
Шаг. Заносится нога в черной ворсистой тапочке… Павла содрогается. Следующий шаг, вот он протягивает руку к кассетам, вот оборачивается, ловит ее взгляд, что-то хочет сказать – но вместо этого резко сводит брови:
– У меня что, дыра на штанах?
Павла смотрела ему в лицо.
Его глаза сидели так глубоко, что с трудом можно было различить их цвет; спустя долю секунды она поняла, что его глаза не коричневые, как ей казалось, а голубые.
Почему ей мерещилось, что глаза у него карие?!
Предчувствие, проснувшееся на лестничной площадке, необъяснимым образом росло и крепло. С каждой секундой она испытывала все более сильный, прямо-таки физиологический страх.
– Вот. – Кович говорил медленно, не сводя напряженных глаз с резко побледневшего лица визитерши. – Здесь первое действие «Голубого Рога», а здесь «Железные белки» целиком… Вам что, плохо?
– Не-е…
Кович постоял, протягивая ей кассеты; она не трогалась с места, и тогда он, нахмурившись, двинулся к ней сам.
И снова через всю комнату.
Павле захотелось отступить.
Павле захотелось вжаться в стену, а лучше – кинуться наутек.
Прочь из огромной и пыльной квартиры, по лестнице вниз, вниз, чтобы гремело эхо торопливых шагов…
…отзвук бьющих о камень копыт.
Она судорожно сжала мокрые от пота ладони.
Кович остановился, не доходя трех шагов. Вперился в гостью вопросительным взглядом; снова протянул злополучные кассеты:
– На…
Павла не смотрела на его руку. Ей вполне хватало лица.
Умное, в общем-то, жесткое