Русский Париж. Елена Крюкова
Читать онлайн книгу.
будет первый кирпич. Дворец возведу. Им – дворец?! Да, им, расстрелянным, оболганным. Память моя, любовь моя – им. Все забыли о них! Над костями их – пихты, ели черными хвостами метут! Расстрел. Я тоже ходила на расстрел! Да Бог спас. Бог, Ты ли спас меня?! Для чего оставил меня жить?! Для того ли, чтоб я тут, в Париже, лямку тянула, из-за хлеба поденного – пот лила?!»
А я живу – нищей… и помру – опять нищей…
Ветер в подолах шуб ваших воет и свищет…
Вы хотите пирогов?!.. – пальчики,
в красном варенье, оближешь…
С пылу-жару, со взрывов и костров…
грудь навылет… не дышишь…
Кулебяки с пулями… тесто с железной начинкой…
А Тата так любила возиться с морскою свинкой…
Уж она зверька замучила… играла-играла…
Так, играя, за пазухой с ней умирала…
А Руся любила делать кораблики из орехов…
У нее на животе нашли, в крови, под юбкой… прятала для смеху…
Что ж ты, Аля-Царица, за ними не доглядела…
Красивое, как сложенный веер,
было нежное Русино тело…
Заглядывались юнцы-кадеты…
бруснику в фуражках дарили…
Что ж вы, сволочи, жмоты,
по ней молебен не сотворили?!..
Что же не заказали вы, гады, по Русе панихиду —
А была вся золотая, жемчужная с виду…
А Леля все языки знала.
Сто языков Вавилонских, Иерусалимских…
Волчьих, лисьих, окуневских…
ершовских… налимских…
На ста языках балакала, смеясь, с Никой и Алей…
Что ж не вы ей, басурманы,
сапфир-глаза закрывали?!..
«Да, да, именую их всех – смешно и радостно, детские имена всем выдумала. Ника – Николай Александрыч, простите меня, Государь, да я вас как сына своего назвала! Аля – ну понятно, Александра: как моя дочь! Ника и Аля, Аля и Ника. Вы мертвы, но вы – мои дети! И я, я теперь ваша мать!»
Там, в лесу, под слоем грязи…
под березкой в чахотке…
Лежат они, гнилые, костяные,
распиленные лодки…
Смоленые долбленки… уродцы и уродки…
Немецкие, ангальт-цербстские,
норвежские селедки…
Красавицы, красавцы!..
каких уже не будет в мире…
Синим вином плещутся в занебесном потире…
«А детки? Ну да, детки. Ольга – Леличка. Татьяна – Тата, по-питерски: в Москве бы – Танюшей звали. Мария – Маруся, Руся. Анастасия – Стасинька. Алексей – Лешинька. Все просто. Вы – родные!»
А я их так люблю!.. лишь о них гулко охну.
Лишь по ним слепну. Лишь от них глохну.
Лишь их бормотанье за кофием-сливками по утрам – повторяю.
Лишь для них живу. Лишь по ним умираю.
И если их, в метельной купели крестимых, завижу —
Кричу им хриплым шепотом:
ближе, ближе, ближе, ближе,
Еще шаг ко мне, ну, еще шаг,
ну, еще полшажочка —
У вас ведь