Лелик и горячие доски. Юлия Луговская
Читать онлайн книгу.
дверь, русичка смешно засеменила вниз по лестнице, звонко стуча каблуками по ступеням.
Лешка присвистнул: ничего хорошего эта внезапная эвакуация не предвещала:
– Ой, чует мое сердце, что-то сейчас будет…
Глава 7
Нас вызывают к директору
Прозвенел звонок, и ребята потянулись к кабинету русского языка. Но, вопреки обыкновению, дверь была заперта и русичка опаздывала. У же прошло минут семь от урока, уже из соседнего кабинета два раза высовывался бородатый физик и призывал к тишине, уже на доело ждать, как на лестнице раздался гулкий мелкий стук каблуков и распаренная Елена Николаевна появилась в проеме дверей коридора.
– Так! – она всегда начинала ругаться словом «так». – Все садятся и начинают читать девятый параграф. Чтобы знали наизусть! Приду – проверю.
Она открыла кабинет и, когда мы с Лешкой хотели войти, загородила широкой грудью проход:
– А вы, голуби мои сизокрылые, долетались. К директору!
Мы с Лешкой одновременно почувствовали, что сейчас нам будет. Причем будет такое, что мало не покажется.
– А портфели положить можно? – Ох, лучше бы Лешка молчал!
– Портфели вам больше не понадобятся! – это прозвучало торжественно и с такой угрозой, будто нас с Лешкой прямо из школы отправляют в детскую колонию и что машина с решетками на окнах ждет нас у входа.
Напоследок оглядев класс, я мысленно попрощался с ребятами. Среди с интересом обращенных в нашу сторону взглядов я увидел только две пары глаз. Первые, широко раскрытые, с неподдельной тревогой и горечью, не мигая, смотрели на меня. Вторые – прищуренные, с холодной надменностью и ехидством наблюдали за происходящим. Первые принадлежали Маше Галицкой, вторые – Валерке Кирюку. Я понял: мы разоблачены.
Глава 8
Машино чистосердечное признание
– Сколько я работаю в школе, такого случая в моей практике еще не было! – Елена Николаевна почти кричала, тряся Машиными записками у нас перед носом.
Алексей Валерьевич, довольно молодой для директора школы мужчина, пытался закончить разговор, но Елена Николаевна никак не унималась.
– Нет, Алексей Валерьевич, вы подумайте, обстоятельства у них! В парке кататься на своих колесиках – вот их обстоятельства! И ложь, эта мерзкая ложь! Нет, пусть они ответят… Кстати, – Елена Николаевна на секунду замолчала, будто ее что-то осенило, – а кто это вам записки писал?
«Ну вот, теперь и Машка пострадает. А ведь она нам говорила…» – подумал я и решил молчать, как пленный партизан, даже если будут пытать.
Но Лешка, видимо, решил взять другую тактику:
– Это мы сами написали. Простите нас.
– Нет, вы только на них посмотрите! Я что, не знаю твоих каракуль, Сидорин? И графологической экспертизы проводить не нужно. Ваш с Ворониным авторский стиль – корова через «а». Быстро сказали, кто писал записки, иначе будет хуже!
Хуже уже было некуда. Но я ошибался. Не знаю, подслушивала