Жизнью смерть поправ (сборник). Геннадий Ананьев
Читать онлайн книгу.
комендант и начал переводить. – Сиди дома, красная… Не переводится тут слово… Если не хочешь… В общем, тут так примерно: муж останется вдовцом, а сыновья сиротами, если, значит, не утихомиришься. Да, угроза серьезная.
– Не иначе, как «Крест Перуна» сработал, – высказал свое мнение Андрей. – Я говорил тебе об этой организации, Маня. От нее всего можно ожидать.
– Но что делать? Вы бы видели, как внимательно слушали они меня! Они хотят знать больше, чем знают. Они русскому хотят научиться. А записка… Для меня она не первая. Я их под дверью много раз находила. Одинаковые, оказывается, враги, что там, что здесь. Трусливо, из-за угла пугают.
– И убивают.
– Андрюша, – с удивлением посмотрела Мария на мужа, – ты зачем это говоришь? Меня испугать? Я же не улитка, Андрюша.
– Но ты мать двоих детей.
Мария вдруг сникала. Села на стул, сложив на колени руки, долго рассматривала их. Неловкая пауза затягивалась. Нарушил ее Андрей:
– Если бы каждая женщина сделала столько же, сколько ты…
– Неужели, Андрюша, это ты говоришь? Ты – и вдруг взгляды мещанина… В революцию тоже убивали! До революции вешали, расстреливали! Убивают и сейчас. В Испании. Вас, пограничников, сколько погибло?! И сейчас ты не застрахован от вражеской пули. Так почему же ты здесь, почему не бежишь в спокойный городишко и не устраиваешься завхозом в детсад? Давай бросим все-все! Закроем ставни, потушим свет и будем сидеть и дрожать. Я поняла тебя. Если бы кто-то приехал сюда, ты восхищался бы, как восхищался когда-то мной. Но теперь я твоя жена…
Мария упрекала мужа, совсем не думая о том, что невольно обижает его, а еще унижает в глазах коменданта. Она боролась за себя, за право быть полноправным человеком. Впервые у них произошла размолвка, да раньше ее и не могло быть: на Памире она никуда не ездила, никого не видела, кроме пастухов, изредка приезжавших на заставу, да еще басмачей. Она иногда даже жалела, что уехала из районного центра, бросила комсомольскую работу и заперлась в четырех стенах; и вот теперь, когда есть возможность снова встречаться с людьми, помогать им, учить их, вдруг на ее пути встал Андрей. Для нее это было и неожиданно, и обидно.
– Ты подумал, как я Пауле в глаза буду смотреть? Другим женщинам? Гунару, рыбакам?!
– Ты не так поняла меня. Помнишь, ты мне призналась, что боялась стариков у карагача, боялась гор… Вот теперь я хочу…
– Не выпускать со двора заставы? Я и сегодня боялась, когда шла домой. Чего? Ветка хрустнула. Крался за нами кто-то. А я буду учить всех, кто хочет учиться. Буду! И рада, что взбудоражила врагов.
– Храбрая ты моя трусиха, – примирительно проговорил Андрей и погладил Марию по голове.
– Вот и примирились, – обрадовался капитан Хохлачев. Добавил после паузы: – Завидую я тебе, Андрей Герасимович. Завидую.
– Ну вот, нашумела на мужа не ко времени, и в примерные вышла, – с улыбкой ответила Мария. – Посидите, я сейчас чай подогрею.
Они долго еще говорили о границе, о фашизме. Потом Мария и Андрей рассказывали