Детектив, смартфон и шифер. Валерий Гусев
Читать онлайн книгу.
называются «Мальчик на скейте» и «Биатлонистка». А здесь чушь какая-то: «Молодость» и «Юность». Дальше – автор Зайцев, а здесь написано «Неизв. худ. 11 л.».
– «Одиннадцать лэ»! – восхитился Алешка. – Этот «неизвхуд» одиннадцать лет картинку рисовал? Реально упорный.
Истомин криво усмехнулся – не до смеха ему было.
– «Одиннадцать лэ» – это возраст «неизвхуда». – Он взял очередные листы, по одному рассмотрел. – Тот же «неизвхуд» одиннадцати лет, а вовсе не Ник. Павлов. И названия другие. У Коли было просто – «Весна», «Лето», «Осень»…
– «Зима», – добавил Алешка.
– Ты догадлив. А тут – «Зимний полдень», «Осенний вечер», «Летнее утро», «Весенний рассвет».
– Поэтично, – сказал Алешка. – Особенно вечерний полдень.
– Неэтично, – сказала Танька.
– Воровство, – припечатал Истомин.
– А зачем? – спросил я. – Какой смысл красть эти, далеко не мировые шедевры?
– Ага, – согласился Алешка, – да еще вывешивать их в какой-то галере?
– Галерее, – поправила его Танька. – Но, может, это копии? Какой-нибудь пацан их сделал, а его любящая мамочка на стенку приколола, нет?
– Ты права, – согласился Истомин, – сначала надо убедиться, что оригиналы никуда не делись и находятся на своих местах.
– Более-менее, – засомневался Алешка.
Оказалось, что эта ихняя гордость, отвисев положенное время, отправляется на хранение, вроде как в музейный запасник. И там эти работы хранятся сколько-то лет.
– Пошли, – сказал Истомин, – проверим. Это на втором этаже.
Он повел нас в глубь комнаты, где находилась сводчатая дверь, а за ней настоящая винтовая лестница с железными ступенями. Алешка с удовольствием загрохотал по ним кроссовками.
На втором этаже тоже было здорово – привычно низкие потолки, полукруглые окна возле самого пола и какие-то стойки длинными рядами. И в этих рядах, как белье на прищепках, висели всяческие картины под бумажными чехлами.
– Филипыч! – позвал Истомин.
Послышались откуда-то семенящие шаги – и появился невысокий старичок в каком-то странном кителе и в штанах с генеральскими лампасами.
– Тебе чего, Кистинтин? – спросил он, шамкая.
– Да вот гости у меня. Хочу показать им наше хранилище. И наши лучшие работы.
– Покажи, покажи, пусть учатся.
– Где у тебя Зайцев и Павлов? Под какими номерами?
– Будет сделано. – Филипыч исчез и появился с двумя тетрадками. – Вот тут они. На букву «Зю» и «Пы». Гляди сам. А у меня дела – чай стынет и бутерброд сохнет.
Истомин взял тетради, подошел к стойке, на которой была наклеена большая буква «З».
– Так… «Мальчик на скейте»… – Истомин полистал тетрадь. – Вот, номер семь. «Биатлонистка» номер одиннадцать. – Он прошел вдоль стойки, остановился, пошуршал бумагами и озадаченно присвистнул: – Нет в наличии ни мальчика, ни девушки.
– Сперли? – выдохнул Алешка.
– Похитили, – поправила его Танька.
– Или потеряли. Костя, а «Времена