«А– дам, – сказал Адам, —

      Всё остальное – сами!

      Все тридцать две ступени

      Вам идти…

      Я был в аду,

      Где алфавитный камень,

      Упавший с древа,

      Выпало найти.

      От буквозёрен до словоколосья

      Теперь хлеба из трудностей растить,

      Из Ад до Я,

      расставив в муках точки,

      Нагорный путь своей судьбы пройти».

      Стихотворение – как книга,

      А сборник – многотомный труд.

      Как будто ты работой сдвинул

      Все то, что только лишь сотрут

      С лица земли иные силы,

      Чем те, что дальше назову…

      Похожие на пир стихий,

      На ураганы, грозы, бури,

      На сотрясения земли…

      Когда заканчиваешь книгу,

      То чувствуешь, как ты себя

      В иное измеренье сдвинул.

      В иную плоскость бытия

      Вошла, печаль на миг отринув,

      Вся жизнь бесценная твоя.

      Болея вашими сердцами,

      Умру своею смертью я,

      И все, что было между нами,

      Возьмет, как клад, в себя земля.

      Весной с проваленной могилы,

      Когда уйдет под крест вода,

      Щетиной реденькой уныло

      Взойдет апрельская трава.

      Венок накренится, и цоколь

      Раздвинет камнеломный плющ.

      Ох, Николай Васильич Гоголь,

      Талант не так уж всемогущ…

      Но возражать я Вам не буду —

      Апрель по праву месяц Ваш.

      Для мертвых душ весна – не чудо,

      Как и рождественский кураж.

      Ужал себя до буквы «Я»,

      Теперь и хвостик отломил,

      И вот теперь зеркалю «Я»,

      Чтобы без «я» построить мир.

      У мамы «М» занять на время,

      От имени взять букву «И»,

      И перед буквой «Р» приклеить

      Легатным клеем ноту «ми».

      Дрожал от ветра и упал

      На землю лист из дневника…

      И строчкой вывела рука:

      «Уж осень плачет за окном

      Не то дождем, не то стихом,

      Тетрадным ссохшимся листом…

      Полуозябшим октябрем.

      Всем тем, что больше не найдем,

      Уж плачет осень за окном…»

      Прошу я – услышь

      То время, когда ты

      Насквозь видел слово.

      Когда, словно в небе

      Летучая мышь,

      Ты слог рассекал

      Точеным