Стихи – не рифма и не слово,

      А воплотившийся в них дух:

      От естества первооснова —

      Адамов хлеб под Евин кнут.

      Стихи – не мысли в такт размерный

      И не стенания души,

      А взятый в долг из безвременья

      Фрагмент с одним названьем – Жизнь.

      Пиши слова, царапай по живому,

      По коже мыслию, как мелом по доске.

      Стихи взойдут по крику и по стону —

      Ростками слезными по горькой борозде.

      Поэзия полынна, горечава,

      Быть может, и живуча потому,

      Что, начиная с самого начала,

      Она ведет со смертию войну.

      И кровоточит строчками… Но снова,

      Бинтуя раны белизной листа,

      Она увязывает нитию суровой

      Во времени поэта и чтеца.

      И в этом многократном восхожденье

      К вершине жизни из небытия

      Своей эпохи новые ступени

      Простой строкой вымащиваю я.

      Тем, кто солдат заставляет стрелять

      На третьей от солнца планете,

      Пусть в этой жизни еще повезет,

      И пробудится в душе

      Что-то такое, что мучить начнет

      За убиенных на свете,

      Будет терзать их и ночью, и днем

      Совести рай в шалаше.

      Ну, а пока им выпала доля

      Самого сочного горького горя.

      Аты-баты, шли солдаты,

      А я с ними заодно,

      У них были автоматы,

      У меня – веретено.

      Я мотал построчно пряжу

      И вязал для них стихи,

      Они их слагали в песни

      От печали и тоски.

      Аты-баты, эй, ребята,

      Запевайте, когда вам

      Пулеметная бодяга

      Перегнет жизнь впополам.

      Когда грудь летит на пулю,

      Как на вкопанный рожон,

      Когда друг дурит, и дурит

      Командир ваш гарнизон.

      Аты-баты, пусть утраты

      Вам поможет пережить

      Эта песня о солдате,

      Для него быть – что не быть.

      Только маки в этой драке

      Распускаются для всех,

      И зимой бинтует раны

      В этой бойне снова снег.

      Аты-баты, маловато

      Для войны солдатских лет,

      А для мира каждый парень —

      Перед смертью вперевес.

      Но солдат врастает в землю,

      как озимое зерно,

      Отпуская