Не дай мне бог сойтись на бале

      Иль при разъезде на крыльце

      С семинаристом в желтой шале

      Иль с академиком в чепце!

      Как уст румяных без улыбки,

      Без грамматической ошибки

      Я русской речи не люблю.

      Быть может, на беду мою,

      Красавиц новых поколенье,

      Журналов вняв молящий глас,

      К грамматике приучит нас;

      Стихи введут в употребленье;

      Но я… какое дело мне?

      Я верен буду старине.

      Неправильный, небрежный лепет,

      Неточный выговор речей

      По-прежнему сердечный трепет

      Произведут в груди моей;

      Раскаяться во мне нет силы,

      Мне галлицизмы будут милы,

      Как прошлой юности грехи,

      Как Богдановича стихи.

      Но полно. Мне пора заняться

      Письмом красавицы моей;

      Я слово дал, и что ж? ей-ей

      Теперь готов уж отказаться.

      Я знаю: нежного Парни

      Перо не в моде в наши дни.

      Певец Пиров и грусти томной[33],

      Когда б еще ты был со мной,

      Я стал бы просьбою нескромной

      Тебя тревожить, милый мой:

      Чтоб на волшебные напевы

      Переложил ты страстной девы

      Иноплеменные слова.

      Где ты? приди: свои права

      Передаю тебе с поклоном…

      Но посреди печальных скал,

      Отвыкнув сердцем от похвал,

      Один, под финским небосклоном,

      Он бродит, и душа его

      Не слышит горя моего.

      Письмо Татьяны предо мною;

      Его я свято берегу,

      Читаю с тайною тоскою

      И начитаться не могу.

      Кто ей внушал и эту нежность,

      И слов любезную небрежность?

      Кто ей внушал умильный вздор,

      Безумный сердца разговор,

      И увлекательный и вредный?

      Я не могу понять. Но вот

      Неполный, слабый перевод,

      С живой картины список бледный,

      Или разыгранный Фрейшиц

      Перстами робких учениц:

      Я к вам пишу – чего же боле?

      Что я могу еще сказать?

      Теперь, я знаю, в вашей воле

      Меня презреньем наказать.

      Но вы, к моей несчастной доле

      Хоть каплю жалости храня,

      Вы не оставите меня.

      Сначала я молчать хотела;

      Поверьте: моего стыда

      Вы не узнали б никогда,

      Когда б надежду я имела

      Хоть редко, хоть в неделю раз

      В деревне нашей видеть вас,

      Чтоб только слышать ваши речи,

      Вам слово молвить, и потом

      Все думать, думать об одном

      И день и ночь до новой встречи.

      Но, говорят, вы нелюдим;

      В глуши, в деревне все