Грузен крейсер на рейде.

      Полумрак.

      Лишь заря багровеет на рее.

      Спущен флаг.

      Нет! Не думайте, мы не сдались.

      Ночь – не враг.

      Как свинец, сны в затылки влились.

      Свернут флаг.

      Свет зарниц – свет сигнальных ракет.

      Жди атак.

      Маскируются войны в рассвет.

      Поднят флаг!

      Снится сон: мучительно и странно

      Видеть заполярную весну.

      С аварийным дифферентом на нос

      Мой корабль уходит в глубину.

      Океан раскачивают ветры.

      Айсберг отражает лунный свет.

      Глубина – четыре километра.

      Дно – гранит. На всплытье шансов нет.

      Просыпаюсь. Сердцу неспокойно.

      Не спасет от бед уют квартир.

      В полигонах вызревают войны.

      Скоротечна жизнь. И зыбок мир.

      Я родился,

      когда еще пепел войны не остыл.

      Дети в роще играли

      немецкой простреленной каской.

      В пол, как в колокол, бил скорбно

      старый костыль —

      Инвалид шел в худой гимнастерке

      солдатской.

      Улыбались на стенах

      слегка пожелтевшие фото

      Непришедших солдат —

      между хмурых икон.

      Пьяно вскрикивал в чайной:

      «В атаку, пехота!»

      Одноногий печник,

      вспоминая штрафной батальон.

      В почерневшей избе

      хрипло хлопали шкафчика дверцы,

      В ней старуха жила,

      пыль сметая с военных картин.

      И позднее я понял

      ранимым мальчишеским сердцем,

      Почему в деревнях

      больше женщин и меньше мужчин.

      Из калитки ты шагнул в войну

      С легкою котомкой за плечами.

      И, как предки к правде в старину,

      Шел по ней и днями, и ночами.

      В поисках всемирной тишины

      Укрощал безжалостные доты.

      И в Берлине вышел из войны

      Через Бранденбургские ворота.

      «Танки прут… Их пуля не берет…

      Взвод в земле… В живых лишь я, сынок!

      Оставляю Сорок первый год,

      По России пятясь на восток».

      Он заплакал… Распахнул окно…

      Прохрипел, садясь на табурет:

      «Помни – поражение одно

      Не забыть и после ста побед!»

      Отступленье, пепел, плач сирот

      От отца ко мне приходят в сны.

      Поминаю Сорок первый год,

      В семьи не вернувшийся с войны.

      Он в хату вошел невесел.

      – За душу молились?.. Ждали?..

      И рядом с иконой