Посмотри в глаза чудовищ. Михаил Успенский
Читать онлайн книгу.
меня не узнал: на его лекциях я сидел обычно в задних рядах, провоцирующих либо профанических реплик не подавал, да и изменился я с тех пор изрядно: отпустил волосы, усы, шкиперскую бородку. Только глаза по-прежнему косили: один смотрел на собеседника, другой на женщин. С этим я ничего сделать не мог, и учителя мои тоже не могли. Только мэтр Рене ворчал что-то насчёт необходимости постоянно укрощать змея кундалини[140], но от него я кое-как отбился впору припомненной цитатой из сочинений Ивана Баркова[141].
Разумеется, пуститься в странствие на таком роскошном корабле за свой счёт Пётр Демьянович не мог – его пригласили какие-то состоятельные заокеанские теософы, не иначе. А коли так, то не в трюме же ему было ехать!
Но как же мне повезло, что я не успел ничего ляпнуть про оккультизм: иначе дамы скрутили бы нас и, усадив за один столик, потребовали бы немедленного раскрытия тайн и срывания покровов. Isida Denudata[142] и тому подобное. А теперь – отдуваться пришлось одному профессору, я же сказался этнографом, знатоком и переводчиком амхарских песен и баллад. Баллады меня исполнять никто не просил. Это вам не «Лили Марлен»…
Профессор объяснял дамам и проигравшимся в пух кавалерам, что все люди, в сущности, спят, а лишь некоторые, очень немногие, способны изредка просыпаться, и уж совсем единицы – бодрствуют постоянно. Из этого я заключил, как говорят американцы, со стопроцентной гарантией, что профессор – не из наших, а лишь спекулятор и визионер, правда, высочайшего класса. К Пятому Риму он не имел ни малейшего отношения. Классический образчик «автогена». А следовательно, не мог быть и моим контролёром. Хотя… ведь поверх одной маски вполне может быть надета другая, третья – и так до семи включительно.
В ресторане я делил столик с богатым скотопромышлеником из Чикаго и забавной четой французских аристократов, которых покорил глубоким знанием поэзии Леконта де Лиля[143] и Жозе-Марии Эредиа[144]. Тема для бесед нам была обеспечена на все шестнадцать дней пути. Скотопромышленник мистер Атсон время от времени оживлял разговор повестями о гангстерских войнах в его родном городе. Увлекаясь, он начинал изображать схватки и перестрелки в лицах, прятался за салатницей, устраивал засады в баночке с горчицей, в качестве автомобиля Клопа Мэллоуна использовал подставку для салфеток и мастерски подражал звукам автоматической стрельбы, описывая бойню в День святого Валентина[145]… Французам с их старомодными апашами[146] крыть было нечем. А мне было чем, но не хотелось портить аппетит ни в чём не повинным людям. Мадам была старше месье лет на сорок. Разницу эту мадам возмещала изрядным состоянием, а месье – титулом виконта дю Трамбле[147].
На третий день мы с Марлен были уже на ты. Ещё одна ночь, и эта женщина будет моей… Бр-р, ну и фраза… Прямо хоть вставляй её в уста злодея из романов Чарской[148]. Фон Штернбергу я внушил невинным, на взгляд профана, триолетом[149] неодолимую
На санскрите «свернувшийся змеёй». Йоги и эзотерики утверждают наличие скопления жизненной энергии в основании позвоночника и органах малого таза, символически изображаемой в виде спящей змеи. Влюблённость, глубокая медитация, изменение типа сексуальности якобы могут быть вызваны пробуждением К. Неосторожная активация ведёт к чрезмерному подъёму её по позвоночнику и «удару» в мозг.
Иван Семенович Барков (1732–1768). Русский поэт, переводчик, личный секретарь М. В. Ломоносова. Автор как вполне печатных, так и «срамных», т. е. эротических, поэм и стихотворений, пользовавшихся широкой известностью, но при жизни Б. не издававшихся и, скорее всего, уцелевших лишь частично (сборник «Девичья игрушка»). Подавляющая часть произведений, приписываемых И. Баркову, написаны другими авторами (среди них М. Чулков и А. Олсуфьев, но основная масса – анонимы).
Точнее: Изида. Древнеегипетская богиня живой природы, сестра и супруга Осириса, мать Гора, бога с головой сокола. Покровительница рабов, грешников, угнетённых, ремесленников, богатых, девиц, знатных и царей. Попутно защищает мёртвых и детей. Культ И. (и связанные с ним мистерии) был популярен и после укрепления христианства. «Покрывало И.» – образ из стихотворения Ф. Шиллера, означающий покров, скрывающий тайну или истинный облик. Русские мартинисты в начале ХХ века издавали широко популярный журнал астрологический и эзотерический журнал «Изида». «Разоблачённая И.» (1877) – двухтомная книга, сводящая все религиозные и оккультные учения к одному типу, надиктованная известной теософке Е. П. Блаватской несколькими сокрывшимися авторами. Свидетельства о состоянии, в котором Е.П.Б. писала данную работу, позволяют предположить её непричастность или вселение иных астральных тел, руководивших ею. Результатом стало мощное осмеяние книги и, как следствие, отсев профанов от истинного состояния дел.
Шарль Мари Рене Леконт де Лиль (1818–1894), поэт, член Французской Академии. Приверженец течения «искусства для искусства». НСГ и О. Мандельштам видели в нём одного из предшественников школы акмеистов. Влияние Леконта де Лиля чувствуется в ранних произведениях НСГ.
Наверное, правильнее было бы Хосе, но уже прижилось. 1842–1905. Французский поэт кубинского происхождения, ученик Леконта де Лиля. В определённом смысле предвосхитил «магический реализм», сделавший латиноамериканскую литературу чрезвычайно популярной в двадцатом веке во всём мире. Стихотворения Эредиа переводили, в числе других, НСГ, М. Волошин, М. Лозинский.
Эпизод из национальной мифологии США, одновременно реальное событие, породившее огромное число текстов, кинофильмов и компьютерных игр. Бандиты Аль Капоне расстреляли конкурирующую банду 14 февраля 1929 года.
От apache, индейцы-апачи. Уличные хулиганы и мелкие бандиты, в основном парижские. К началу ХХ века практически выбиты полицией. Создали свою оригинальную субкультуру, от которой нам остался воротник апаш.
Потомок знаменитого отца Жозефа дю Трамбле (1577 – оф.1638), «серого кардинала», порученца кардинала Ришелье и исполнителя самых неприглядных поручений.
Л. Чарская, псевдоним Лидии Алексеевны Чермиловой (1875–1937), русской детской писательницы. Уже дебютная повесть «Записки маленькой гимназистки» принесли ей бешеный успех, поставив, согласно опросам, на третье место по популярности среди детей-читателей – после Гоголя и Пушкина, но выше Марка Твена, Тургенева, Жюля Верна и Луи Буссенара. Почти сразу же творчество Чарской было подвергнуто уничтожительной критике со стороны коллег, и прежде всего – Корнея Чуковского. После революции книги Л. Чарской перестали издавать, поэтому Лидии Алексеевне пришлось сменить псевдоним. Правда, большого успеха её новые произведения не имели. По прошествии лет взгляд на творчество Л. Чарской стал более спокойным и объективным. Слово Вере Пановой: «…писательница обладала фантазией и не скупилась на приключения для своих героев и особенно – героинь. Чего-чего не случалось с ними: они и из дому убегали, и на конях скакали, становились и укротительницами диких зверей («Сибирочка»), и сестрами милосердия в холерном бараке («Сестра Марина»), и актрисами, и чуть ли не монахинями («Лесовичка»). Под конец они либо трогательно умирали («Огонек»), либо выходили замуж («Сестра Марина»), либо, чаще всего, благополучно находили своих родителей, от которых были отторгнуты («Сибирочка», «Лесовичка»)… Теперь мы бы посмеялись над всеми этими чувствительными выдумками, но тогда Чарская имела головокружительный успех, и теперь, поняв, как это трудно – добиться успеха, я вовсе не нахожу, что ее успех был незаслуженным. Она выдумывала смело, щедро. Она ставила своих героев в самые невероятные положения, забрасывала в самые неимоверные места, но она хорошо знала все эти места – и закулисную жизнь цирка, и холерный барак, и швейную мастерскую, и монастырскую школу. Знала и обыденную жизнь с ее нуждой и лишениями…»
«Твёрдая» форма, стихотворение из восьми строк, где всего две рифмы, и они повторяются: первый стих во строй и седьмой строке, а второй в последней.